Девушка двигалась по кругу, находясь в узком кольце зрителей. Неподалеку от нее стоял белобрысый худой парень с гитарой на шее и бубном в руке. Он бойко тряс им, задавая такт танцовщице. На земле лежала коробочка, уже наполовину заполненная мелкими монетами.
Публика собралась самая разномастная. В основном это были обычные отдыхающие, которых в курортном городишке Крестнево не мало. Матросы, вернувшиеся из длительных рейсов или только в них отправляющиеся, лавочники, купцы, пляжные торгаши… Один парень, держащий в правой руке кружку пива, а в левой – сушеную воблу, громко засвистел, когда девушка особенно красиво изогнулась, обнажив бедро чуть больше, чем следовало.
– Эй, Лейла! На пароме прокатиться не хочешь?
– Не хочет! – грубо оборвал его стоящий рядом мужчина восточной внешности. – Сегодня эта красавица идет со мной, ведь правда, Лейла? – он заговорщицки подмигнул девушке.
Публика заливисто захохотала.
– У тебя и так уже в гареме восемь жен, из них три – старшие. Куда мне с ними тягаться! – мелодичным голосом ответила Лейла.
– Уберите свои лапы загребущие от моего сокровища! – из первого ряда прозвучал надменный голос купца в разноцветных одеждах. – Лейла, скажи, у тебя уже есть изумрудные серьги? Если что, у меня одна пара завалялась…
– Больно ей нужны твои серьги! – не очень уверенным голосом огрызнулся парень с воблой.
Несмотря на заманчивые предложения, на которые зрители не скупились, мелочь в коробочке увеличивалась далеко не в геометрической прогрессии. Поэтому Лейла лишь усмехалась, да и щедрые кавалеры особо в своих посулах не усердствовали. Девушка выступала на пристани уже много месяцев, но еще никто не видел ее вместе с кем-то из восторженных зрителей. Лейлу вообще нигде никогда не видели, кроме как на этой пристани. Артистка приходила всегда в одно и то же время вместе со своим спутником. Они устраивали представление и исчезали.
Лейла сделала еще один умопомрачительный пируэт и остановилась, раскинув руки. Она глубоко дышала, ее грудь прерывисто поднималась, волосы развевались на ветру. Девушка выровняла дыхание и что-то сказала напарнику. Тот кивнул и, отложив бубен, перехватил поудобнее гитару. Послышались первые аккорды. Зрители одобрительно зашумели. Голос Лейлы был известен не меньше, чем ее гибкое тело.
На этот раз она пела романс. Песня рассказывала об одиноком моряке, жену которого заманил дьявол, пока муж был далеко от дома. Своим низким голосом Лейла выводила ноты трепетно и осторожно, как будто рисовала кистью на холсте. Обычные слова известной песни становились какими-то особенными, значимыми для каждого.
Выражение лица певицы изменялось вслед сюжету романса. Женщины прослезились, сочувствуя хрупкому девичьему счастью. Мужчин песня тоже тронула: коробочка с деньгами стала куда более увесистой. Последние аккорды романса были встречены бурными аплодисментами. Лейла изящно поклонилась.
– Ай, девка! Хороша! – оценил один из моряков, пытаясь матроской вытереть выступившие слезы.
– Еще! Давай еще! – потребовали люди, посвистывая и продолжая хлопать.
