стучать…
– На что это вы намекаете?
– Я? Намекаю? Это вы намекаете. Я просто спрашиваю, как сигнализировать.
– Эх, Абрам Абрамович… Вроде взрослый человек, а позволяете себе такие шутки шутить!.. Интеллигенция! Товарища Сталина на вас нет!
– Простите, при чем здесь товарищ Сталин и я?
– Сами знаете… Ну ладно, мы пойдем.
– Будьте здоровы.
Оглядываясь, милиционеры уходят. Исаак, проводив их до ворот, быстро возвращается к кладовке, отодвигает бочку, отпирает замок.
– Так вот ты какой, Гамлет…
– Спасибо вам!
Протягивает Исааку деньги.
– Вот, возьмите… Вы меня здорово выручили, я всё слышал.
– Ничего ты не слышал, а я ничего не видел – договорились?
– А я вас знаю… На той неделе я у вас корочки покупал. Вот эти… Помните?
– Нет, не помню… – Смотрит на туфли Гамлета. – Ага… Чешские, ЦЕБО, по тридцать два сорок.
– Хорошие туфли, кожа, только подошвы скользят немного. Ну ладно, побегу… Я ведь сразу понял, что эти лохи – утки подсадные… Ну, думаю, всё равно накажу. Вот, две сотни выиграл! Почти честно! Они со мной в секу решили играть, плебеи! Так что вы не стесняйтесь, берите, половину вы заработали.
Он кладет деньги на приступку и быстро уходит со двора.
– Послушай, Гамлет!..
– Не Га́млет, а Гамле́т! – поправляет его шулер.
Исаак подходит к крыльцу и, оглянувшись по сторонам, берет в руки оставленные деньги, пересчитывает их.
– Ровно сто. С ума сойти…
Он кладет их снова на приступок, смотрит на них со смешанным чувством. Потом решительно кладет их в карман пижамы.
– Это мне месяц работать надо!»
– Эта сцена с Гамлетом у тебя ничего получилась, сойдет. «Боль-мень – пельмень!» Есть движение, есть действие. Немного юмора, – хвалит меня Асик.
Из магазинчика возвращается Боря.
– Вот сдача, – говорит он.
Не глядя, я кладу деньги в карман.
– Между прочим, деньги счет любят… – говорит Асик.
– Слушай, Боря – честный и порядочный человек! Что в наше время большая редкость.
– Ты всё читаешь, читаешь. Глаза не болят? – заботливо спрашивает меня Боря.
– Да нет…
Боря через плечо читает название пьесы:
– «Сны о старом Ташкенте»… Исторический?
– Нет. Хотя не знаю…
– Вот именно! Признался наконец! – почти радостно шипит Асик. – Даже жанр собственного произведения не можешь определить!
– А я люблю романы Пикуля, – говорит Боря. – Читал?
– Читал.
– А про что это?
– Про Ташкент… Старый.
Боря знает, что я имею отношение к кино, потому что раза два мы приезжали на станцию вместе с другом, известным киноартистом.
– Кино будешь снимать?
