в том, что нет ни сокращения, ни увеличения количества терактов ни в результате действий антитеррористической коалиции развитых стран, ни в результате бездействия. Силы, организующие теракты, заинтересованы в конфликте – равно внутри Ближнего Востока, Африки, Среднего Востока и между развитыми странами и странами этих регионов. Теракты – провокация конфликта, но не его причина и не его следствие. Нет сомнений, что развитые страны могут вести вечную войну с постоянно видоизменяющимися террористическими движениями и государствами, и это дает возможность кому-то рапортовать об успехах, а кому-то зарабатывать деньги. Но это не только не решает проблему, это ее даже не затрагивает.
Я не претендую на глубину и профессионализм анализа, подвластный опытным дипломатам и мастерам контртеррористических служб. Но выводы, по крайней мере те, которые можно сделать на основании вышеприведенной статистики и истории, сильно расходятся с интуитивными реакциями.
Терроризм – это тип преступной деятельности, мало отличающийся от других форм организованной преступности – разве что в его основе лежит больше идеологической составляющей, чем в торговле наркотиками. Как и другие виды оргпреступности и бандитизма, терроризм концентрируется в зонах с низким уровнем жизни, слабыми институтами власти и общества, низким образованием населения. Терроризм изначально не имеет национальности или религии – просто по стечению обстоятельств сегодня почва для развития терроризма значительно плодороднее в части мусульманских стран. В том, что это так, есть доля вины развитых стран. Это не повод для самобичевания, но важный факт, не осознавая которого мы не сможем справиться с терроризмом. То, что происходит в странах, серьезно страдающих от терроризма, является, по меркам развитого общества, перманентной гуманитарной катастрофой. Теракты в развитых странах – всего лишь отголоски этой катастрофы, а не война против этих стран.
Терроризм в развитых странах – явление значительно менее опасное, чем банальная преступность, врачебная халатность или даже нарушение техники безопасности на железнодорожном транспорте. Из этого никак не следует, что с терроризмом не надо бороться. Борьба с террором должна идти так же, как с любой организованной преступностью, – усилением оперативной работы и охраны потенциальных объектов атаки, работой с подверженными радикальным идеям членами общества. Речь об ограничениях свобод, об изменениях устоев общества идти не может – ничего из этого не делается для борьбы с преступностью, и Европа не только жива, но и последовательно сокращает эту самую преступность.
Ни в коем случае нельзя даже думать об ограничении или отмене основополагающих принципов, которые сделали Европу Европой, например – принципа презумпции невиновности, заставляющего смотреть на беженцев не как на потенциальных террористов, а как на требующих защиты и помощи людей. Те, кто навязывает идею «смертельной
