неожиданно отскочила в сторону и прикрыла свои сокровища обеими руками.
– В чём дело? – недовольно насупился он, шагнув к ней, но она отбежала от него на безопасное расстояние. – Хочешь поиграть со мной в кошки-мышки?
– Отпустите меня, – взмолилась Гюльфем, – я должна вернуться к своей госпоже.
– К чёрту твою госпожу! – вскипел Сарнияр. – Я не отпущу тебя, пока ты не покоришься мне.
– Вы обещали дать мне время подумать, – напомнила ему Гюльфем.
– Теперь уже поздно. Ты распалила меня своими прелестями, чертовка! Но я сдержу своё слово и сделаю тебя фавориткой, когда ворочусь из похода.
Гюльфем в отчаянии затрясла головой.
– Нет! Я не буду вашей фавориткой.
– Почему? – опешил он.
– Потому что это подлая измена…
– Эка важность! Все мужья заводят себе любовниц со времён Адама и Евы. Так уж устроен наш мир. Иди ко мне, малышка.
– Нет! – упрямо повторила Гюльфем. – Я говорила о своей измене. Если я соглашусь… но я не могу согласиться. Пусть другие предают, но я не предам. Я люблю свою госпожу, как родную сестру.
У Сарнияра лопнуло терпение.
– Как ты смеешь отказывать мне, своему повелителю? – прошипел он, угрожающе надвигаясь на неё. – А если я прикажу отрубить тебе голову?
У Гюльфем подкосились ноги, и она упала на колени.
– Воля ваша, сахиб, – пролепетала она, покрываясь испариной от страха. – Я готова принять смерть, если это неизбежная кара за мою преданность княжне.
Сердце Сарнияра дрогнуло, но он не привык отступать и, к тому же, сейчас им владела лишь похоть. Он легко завалил Гюльфем и подмял её под себя.
– Маленькая дурочка! – с нежностью прошептал он, разрывая на ней одежды. – Тебе следует всего лишь уступить мне, а потом ты сама поймёшь, что сопротивлялась напрасно. Ну, сознайся, тебе же нравится всё, что я делаю…
Гюльфем извивалась под ним как змея, и он шлёпнул её пару раз для острастки.
– Послушай, не зли меня! – взорвался Сарнияр. – Всё равно будет по-моему. Что может мне помешать? На всём свете не найдётся такой силы.
– Такая сила найдётся! – грянул у него за спиной чей-то грозный голос.
От неожиданности он выпустил девушку из объятий. Она вскочила на ноги и, прикрывшись лохмотьями изорванного платья, забилась в самый дальний угол комнаты.
Сарнияр заревел как разъярённый зверь.
– Кто посмел ворваться ко мне без стука и доклада?
– Один из немногих, кто имеет свободный доступ к вашей персоне, – ответил тот же голос.
Царевич вскинул голову, и его горящие чёрные глаза встретились с холодными серыми глазами Хусейна.
– Учитель! – пробормотал он в растерянности.
Хусейн протянул ему руку, помогая подняться на ноги.
– Видимо,
