хорошему другу Эгберту неизвестно, что на самом деле состояние Брустеров в целости и сохранности.
После слуха вы с Милли должны переехать в обычную квартиру. Мама поменяет тебе и себе родословную. Позаботится о том, чтобы люди считали вас без вести пропавшими. В анонимном письме говорилось и о том, что угрожающий не успокоится, пока не завладеет всем, что принадлежит мне. Но наше фамильное состояние должно принадлежать только тебе. И новость о том, что вы без вести пропали, его не остановит. Блек – хищник, будет искать и мстить. И когда потребуется, Милли попросит отца Флетчера устроить похороны, разыграть смерть, свою и твою, дочка».
– Папа… Мамы уже нет со мной, и свою смерть она совсем не разыгрывала…
«Вот тогда герцог перестанет вас искать. А вы, дорогие мои, сможете затаиться. И когда тебе, ангел мой, исполнится шестнадцать, ты и твоя мама пойдете к Эгберту. Мой друг с великой радостью, я не сомневаюсь, отдаст вам все, что принадлежит Брустерам. И ты, дочка, займешь мое место.
Но, родная, помни: тебя подстерегает опасность. Хотя я надеюсь, спустя столько лет Блек перестанет так же сильно жаждать мести.
Когда дочитаешь письмо, пойди к Милли и скажи ей, что я ее очень люблю, поцелуй ее от меня, скажи, что все знаешь».
Я подняла голову, как бы обращаясь к небу:
– Папа… Все это сделай ты от меня…
«Тогда она расскажет тебе, как правильно себя вести, чтобы не попасть на удочку к герцогу. Но самое главное я все же напишу: не надо быть с ним грубой, он способен на самую жестокую подлость.
Дамана… Еще раз прости нас. Все, что произошло с тобой, – во благо. Благим будет даже то, что мама не станет выпускать тебя на улицу… Прости, что мы лишили тебя детства, что с малых лет ты начала расти в жестоком мире. Мне так жаль, дочка! Это невыносимо больно!
Я сейчас подумал, как закончить письмо. Ведь спустя столько лет я могу с тобой поговорить хотя бы так. И вот пора заканчивать, и я словно в очередной раз тебя покидаю… Радует только одно, что пока рано писать слова прощания.
Золото мое, знай, что мама не разоряла семью. Этот слух она распространила с помощью репортеров. Даже умалишенный не смог бы промотать наше состояние быстрее чем за полгода.
Дорогая моя, у меня для тебя подарок. Видишь большую настенную карту? Это карта мира. А наш мир – это огромная сеть таинств и приятных удивлений! Зайди за нее и нажми на единственный кирпич, который больше остальных выпирает. Он в левом нижнем углу…»
Письмо оборвалось, продолжения не было. Но надежда находилась за картой. Я оттянула ее, и моему взору открылась обычная кирпичная стена. Она ничем не отличалась от других стен в этой комнате. Как было написано в письме, в левом нижнем углу был только один кирпич, еле заметно выдвинутый вперед.
В левой руке я все еще держала письмо. Я посмотрела на последние
