разговор.
Я уже два раза прочитала книгу, что посоветовал отец, но так и не смогла вынести что-то полезное для себя. Хотя нельзя недооценивать мудрость папы… Об открывшейся мне истине я поведаю подробнее.
15 января 1775 года. Понедельник
Да, я графиня, но твердой земли под моими ногами почти нет.
Карл сегодня был у мамы и предупредил меня, что, возможно, останется там на ночь. Так что я могла лечь спать, не дожидаясь его. Но мне было не до сна.
Закончив работу в кабинете, я решила провести вечер за философской книгой. Я двигалась вдоль библиотеки в комнату отдыха, но развернулась и подошла к дивану возле двери в кабинет.
Над диваном в стене было вырублено вглубь окно. А в нем стояла скульптура: картина смерти Лаокоона и его сыновей.
Лаокоон, жрец Аполлона, против воли бога женился, жена родила ему близнецов. Дети и отец погибли. Аполлон послал двух змей, которые переплыли море и задушили Антифанта и Фимбрея, а затем самого Лаокоона. Прорицатель ослушался воли бога и был убит.
Впервые я смотрела на эту скульптуру в стене с таким вниманием. Лицо отца выражало боль и отчаянье. Он пытается бороться, но не может помочь себе, чтобы спасти детей. А они вырываются из пут змеи, с надеждой смотрят на отца, который страдает из-за бессилия…
Этот сюжет очень ярко описан в той книге, что велел мне прочесть папа. Отец пытается помочь детям, спасти их. Символично, но не больше. Трогательная картина.
Я читала книгу в гостиной. Из головы не выходил Лаокоон. Почему он? И вдруг я вспомнила письмо отца:
«Большинство знаний я черпал из нашей библиотеки. Я советую прочитать тебе наши книги, и возможно (я даже больше чем уверен), ты откроешь для себя нечто новое, что перевернет твою жизнь. Знания – как врата, которые открывают нам истину. Истину надо искать в устах. Начни с книги, которую я поставил на год твоего рождения».
Год моего рождения. Лаокоон – любящий отец. В книге есть глава о нем. Библиотека перевернет мою жизнь… Как? Из-за знания? Почему книга стояла на месте 1755, ведь она выбивалась из алфавитной расстановки… А с порядком книг у нас в доме был строгий закон: ставить каждую на свое место.
Доверяя внутреннему зову, я вернулась к Лаокоону, стараясь понять, что все это значит. Странное письмо, книга, скульптура… Вдруг отец хотел дать мне знак загадкой? Вдруг он не мог написать ответ напрямую? Что-то мне подсказывало, что последнее письмо отца – не конец. И мне казалось, что с помощью Лаокоона я найду то, что папа не договорил.
– Миледи, – сзади раздался голос дворецкого. – Вы еще не спите? В столь поздний час…
– Мистер Леджер, как давно здесь эта скульптура?
– Я так полагаю, с тех времен, как построили дом. Лаокоон здесь давно, и Ваши родственники его очень ценили…
– Как
