произвести в нём.
До конца контракта оставалось ещё два месяца
Осколок «Балиса»
«Синегорск» стоял уже неделю на дальнем рейде залива Америка. Никому ненужный и брошенный, он ждал своего полярного рейса. Только майские туманы заволакивали его палубы и надстройку, да изредка навещал рейдовый катер. А так, казалось, на нём, как будто всё вымерло. Несколько человек экипажа, да пожарная вахта поддерживали его жизнь.
Экипаж разъехался по домам. Кому по делам, кому на медкомиссию, а многие просто отдохнуть перед трудностями полярки.
А Иванов ждал замену. Уже четвёртый день, как обещанная замена должна быть на борту. Он уже привёл в порядок все бумаги. Полностью заполненный акт передачи дел уже несколько дней лежал на столе. Который раз он обходил палубы и машинное отделение, чтобы устранить все неисправности и навести должный порядок со всеми механизмами. Всё было готово к предстоящему трудному рейсу, только вот замена куда-то запропастилась.
Вообще-то он и сам бы не торопился оторваться от семьи и столь приятных хлопот по дому. Но, хорошо зная своего однокашника, он тем более прощал ему его задержку.
И всё бы ничего, но тут к несчастью, разболелся зуб. Он ныл и дёргал под коронкой. Иванов что только не пил, чтобы уменьшить боль, но зуб всё ныл и ныл. От этой постоянно изматывающей боли, Иванов не находил себе места. Он уже не знал, куда себя приткнуть и что бы ещё выпить, чтобы уменьшить столько дней изматывающую его боль.
Сегодня боль перешла все пределы. Или уже лопнуло всё терпение, которое он потратил на борьбу с ней и с ожиданием замены. Или он полностью был выжат после года непрерывной работы. Но, терпеть эту невыносимую боль, уже не было сил. И он решил всё-таки съездить в поликлинику. Может быть, они, чем-нибудь ему помогут? Сколько же можно мучатся? И Иванов пошёл на мостик.
Договорился с рейдовым катером, чтобы он подошёл к «Синегорску».
Катер, как всегда неожиданно, вынырнул из тумана и сразу же требовательно загудел.
– Да вижу я, вижу тебя, – недовольно бурчал вахтенный матрос у трапа.
Он осторожно смайнал трап и Иванов спокойно сошёл на палубу катера. Недовольный вахтенный матрос катера торопливо указал ему на входную дверь. И так понятно. Кому хочется у каждого судна выскакивать на этот промозглый туман и встречать – провожать пассажиров. Криво усмехнувшись, Иванов спустился в тёплый салон. Да, удовольствие выскакивать каждые десять минут на промозглую палубу было не из больших.
Пассажиров в этот субботний день было мало, и он быстро нашёл себе место, где бы он никому не мешал и никто бы ему не мешал. Осторожно пристроился в уголке и от нечего делать, он принялся рассматривать пассажиров.
Сразу видно, что вон тот парень только что пришёл из рейса, а его счастливая спутница не сводила с него сияющих глаз.
Да.
