не дурак». Обслугу не видела. Они мне ни к чему. Их в главном корпусе только у дверей держали. Начальник охраны, правда, туда-сюда шастает… Его надо попристальнее разглядеть.
– Галинка, ну, пожалуйста, поподробнее, у тебя глаз – ватерпас, – взмолился Исайчев.
– Ты, чудо огородное, дай подремать. Бабушка русской экспертизы устала. Мне бы хоть маленький сончик привидить… Вообще, напрасно ты, Мишань, настаиваешь. Мои красочные эмоции могут затереть твои…
– Баба Галя, ты же знаешь, я принимаю впечатления экспертов, но опираюсь на свои, извини… Давай вещай, требуется войти в состояние предельной заинтересованности «делом» и войти уже подготовленным к нему…
Долженко открыла один глаз, зло глянула на Исайчева:
– Какая я тебе баба Галя, свинья?! Эта баба исползала на коленях всю залу, а там квадратов сто пятьдесят не меньше, и, как видишь, встала и хожу. Другая бы в моём после пенсионном возрасте давно на составляющие развалилась, а я с тобой обратно плетусь…
– Извини, Галина Николаевна, дурак дураком, дай в щёчку чмокну, – взмолился Исайчев, сложив ладошки лодочкой.
Долженко опять закрыла глаз, но щёку для поцелуя подставила:
– Ладно, целуй, – миролюбиво пробурчала она и, получив обещанное, вновь положила голову на валик. – Итак, двоюродная сестра Бурлакова – Эльза Фридриховна Леманн…
Исайчев резко всем корпусом развернулся к эксперту:
– Они иностранцы? Этого ещё не хватало…
– Не перебивай, – Долженко поняла, что Михаил не даст ей вздремнуть, вытащила из чемоданчика пачку сигарет, одну сигарету вынула, – Эльза Леманн, насколько я слышала из опроса Васенко немка Поволжья.6 Родилась в Покровске. Её мать – сестра матери Бурлакова и на правах ближайшей родственницы «фрау» считает возможным лезть во все дырки. Подсматривает за операми. Их в резиденцию Городской отдел с перепугу нагнал видимо-невидимо. Дамочка пытается командовать. Она двоюродная сестра жертвы и, судя по всему, непросто родственница, а заметная фигура в его бизнесе. Сейчас Эльза проживает под Мюнхеном, является смотрителем производства. Леманн специально выделила: не директор, а именно смотритель, – Галина Николаевна помяла сигарету, разглядела её и сунула обратно в пачку. – Гадкая привычка! Нужно отвыкать. Или поздно уже, майор?
Исайчев не слышал вопроса, отвернулся к окну, а когда обернулся вновь, спросил:
– Решать ничего не решает, но за всеми приглядывает. Чем они занимаются?
Долженко усмехнулась, но не обиделась, понимала – Исайчев входит в «дело».
– У Бурлакова в пригороде Мюнхена завод одноразовых шприцев. Прибыла в Сартов по приглашению брата для какого-то очень важного разговора. Внешне – белая мышь, усиленно молодящаяся, брови щипанутые, глазки у носика маленькие, шнырчатые. – Эксперт поморщилась, вспомнила
г. Покровск (ныне г. Энгельс) был и остаётся столицей немцев Поволжья
