под именем Вьетнам. В июле американские эсминцы доложили, что северовьетнамские корабли атаковали их в Тонкинском заливе, и это дало президенту Джонсону и Конгрессу повод усилить наше присутствие в Юго-Восточной Азии. LBJ шел на перевыборы против республиканца Барри Голдуотера, и его воинственная политическая демонстрация направила Вооруженные силы США на опасный путь – насколько опасный, мы тогда еще не подозревали.
Болди, Скипу и другим моим товарищам по эскадрилье предстояло попасть в самое пекло, но они совершенно не беспокоились о том, что им может достаться. Наоборот, они боялись, что вся заваруха не продлится достаточно долго, чтобы они успели побомбить противника. Нескольких хороших ударов со стороны американской авиации по Северному Вьетнаму должно было хватить. Потом Болди и Скип рассказывали, на какие ухищрения шли пилоты, чтобы получить назначение в первые группы штурмовиков – они боялись, что если эти боевые вылеты достанутся другим, то к моменту, когда они должны будут вступить в бой, «стрелялка» уже закончится. Они ошибались. Вьетнам начал поглощать американские самолеты и их пилотов, как губка, впитывающая воду.
В августе 1964 года мы с Барбарой проехали по Нассау-Бей до Кейп-Багамас-Лейн, повернули направо на Барбуда-Лейн возле местного яхт-клуба и остановились у построенного для нас дома, небольшого бунгало из коричневого камня, который представлялся нам кусочком рая. С годами мы разбили на склоне перед улицей лужайку, построили гараж справа за деревом, залили бетоном террасу и добавили стойку для барбекю. Бассейн в форме почки, бар, шесть сосен вдоль дорожки и несколько клумб придали нам ощущение, будто мы живем как кинозвезды. Впрочем, весь поселок рос и процветал. Легкий деревянный штакетник отделял наш дом от соседнего дома Роджера и Марты Чаффи. У всех были дети, которым предстояло вырасти и вместе пойти в государственную школу.
Наша жизнь казалась нам сладкой и защищенной, но эта иллюзия безопасности и изолированности разбилась вдребезги около 11 часов утра одним теплым октябрьским днем[45].
Тед Фриман, один из самых незаметных членов нашей группы, совершал обычный полет с соседней авиабазы Эллингтон на T-38 – самолете, с которым он был более чем знаком. На самом деле Тед был летчиком-испытателем во время создания T-38, знал в нем каждую кнопку и каждый прибор и мог бы лететь с закрытыми глазами. Он заходил на посадку, как обычно, и в этот момент гусь столкнулся с фонарем кабины, разбил его, и куски тяжелого плексигласа засосало в двигатели. Самолет шел все ниже и ниже, Тед пытался взять его под контроль. В конце концов он сдался и катапультировался, но его парашюту уже не хватило времени, чтобы раскрыться должным образом. Самолет разбился, а Тед погиб – первым из американских астронавтов, но не последним.
Смерть друга опечалила всех участников программы. Мы всегда понимали, что на пути к Луне кому-то предстоит погибнуть, но чтобы тебя убила птица практически рядом с твоим домом? Нам ничего
31 октября 1964 г.
