приветливо улыбающиеся булочки. Я подумал, что сейчас на них очень уместно смотрелась бы надпись «Съешь меня».
После закусочной следовал магазин бытовой техники. Из его окон на меня смотрела выпуклыми кинескопами шеренга одинаковых ящикообразных телевизоров с двурогими антеннами. Да, это электронно-лучевой телевизор, подумал я, и в голове вспыхнули какие-то сумрачно-далёкие фразы «развёртка строк», «развёртка кадров», а также факт того, что напряжение на кинескопе – двадцать пять тысяч вольт и лезть внутрь надо крайне осторожно. Не таким я себе представлял 2057 год.
Куда я вообще попал? Почему прошло сорок лет, но ничего не изменилось, за исключением покрашенных домов и достижений отечественного автопрома? Да и люди, что проходят рядом, – почему они совершенно не отличаются от тех, что шли здесь полвека назад, разве что одеты немного скромнее?
На ум мне пришло слово «ретрофутуризм». Может быть, это не будущее, а параллельная реальность? Алиса попала в Зазеркалье, а я, похоже, оказался в мире школьного сочинения «Каким я вижу Калининград через сто лет», написанного школьником в далёком 1957 году.
Я поднял взгляд. Там, где когда-то висела табличка «Ленинский проспект», ныне находился указатель «Проспект Великой России». Нет, это явно не СССР.
Что же это, спросил я сам себя? Что за мир, в который я попал? Почему он одновременно и похож на реальность, из которой я прибыл, и при этом совершенно не похож? Что здесь другое? Может быть, другая одежда? Неяркие цвета, приглушённые оттенки, всё какое-то неброское и незаметное. Нет, этого недостаточно. Вытершаяся штукатурка домов, которые ремонтировали, похоже, лет пятнадцать назад? Близко, но не то. Асфальт главной улицы города в заплатах и буграх? Помилуйте, они всегда тут были. Может быть, что-то неуловимое в людях?
Я обошёл остановку, на которой стояло десятка два человек. Одна женщина посмотрела на меня и тут же отвернулась. Четверо мужчин в одинаковых дутых куртках из болоньи приглушённых оттенков равнодушно скользнули по мне взглядом. Кроме них, никто не обратил внимания на меня, словно я был человеком-невидимкой. Невесёлые лица людей были похожи на солнце, пробивающееся сквозь тучи.
Красный свет сменился зелёным, и я перешёл дорогу вместе с другими пешеходами. Мне показалось, что раз или два на меня бросили любопытствующий взгляд, но не более. Меня это вполне устраивало. Город жил своей жизнью, не замечая пришельца из прошлого.
Я остановился перед зданием торгового центра и увидел зеленую вывеску с яркими буквами:
«Единый государственный банк России».
Судя по плакатам, висевшим на стенах, банк предоставлял самые разнообразные услуги гражданам. Глядя на надписи, я обратил внимание, что рубль всё ещё в ходу. Посетитель банка мог открыть разные виды вкладов, получая до четырех или, при каких-то строгих условиях, даже до пяти процентов
