style="font-size:15px;"> – Я устала и больше не могу идти.
Сэр Чарльз (так его называли другие солдаты) резко обернулся ко мне.
– Заткнись! Тебе запрещено говорить! Разве ты не знаешь, что давала обет молчания? Или у вас в Блэре нарушают даже обеты?
– Что? Я… я не давала никакого обета. Послушайте, Чарльз.., – что с моим голосом? Почему он как-то странно звучит? Словно и не мне принадлежит? – я… я случайно здесь оказалась. Я не Элизабет Блэр… я не монашка. Я вообще не отсюда. Я все объясню и…
– Еще одно слово, и я вырву тебе язык щипцами до того, как это сделает палач! Заткнись, твааарь!
Откуда это все берется? Откуда сваливается на меня вся эта немыслимая ерунда, какой-то дичайший бред сумасшедшего или наркомана. Наверное, я в больнице. Меня накололи какими-то транквилизаторами, я все это вижу, так как я под препаратом. Значит, я вот-вот очнусь. Надо просто потерпеть. Просто помолчать и перестать так трястись. Это все не на самом деле. Этого всего нет.
Едва мы ступили на мостовую, я зашлась глубоким вдохом. Потому что меня окружал самый настоящий средневековый город. Люди сновали по улице в старинной одежде, повсюду слышался гул и топот копыт, грохот колес и где-то крики петухов и блеяние овец. Но едва нас заметили, раздался первый вопль:
– Ведьма! Ведьму поймали настоящуююююю! Из Блэраааа! – завопил какой-то мальчишка, и нас постепенно начала окружать толпа.
Кажется, я когда-то смотрела такой фильм ужасов. Ведьма из Блэр. Он был мега популярным, и его сняли самой обычной любительской камерой. В нем подростки…. Боже! Как же мне страшно!
Надо думать о чем-то другом… Надо думать о дороге, об аварии и молиться. Отче наш, сущий на небесах, да святится имя твое… Первый ком грязи ударил меня в плечо. Второй попал мне в живот, третий – в лицо. Это ведь не происходит на самом деле. Не происходит. Но мне же больно!
Ощутила, как чья-то рука дернула меня вверх, и я оказалась в седле.
– Успокой толпу, Генри. Она не должна сдохнуть до суда!
Прикрыл меня плащом и пришпорил коня. Я поморщилась, от него воняло потом, грязью и просто немытым телом.
– Проклятая ведьма! На костер ее! Без суда! Дочку Антуана Блэра сжечь! Сжечь, как он убивал наших детей!
Вскоре голоса остались где-то позади, но я боялась открыть глаза и боялась даже пошевелиться. Пока меня не швырнули вниз так, что я упала на колени, и не подняли тут же на ноги за шкирку. Не успела ничего рассмотреть кроме железных дверей и каменных стен. Меня потащили двое стражников, прихватив под руки, куда-то вниз и затолкали в темницу. Швырнули на тюфяк и лязгнули замком. Я тут же бросилась к решетке и затрясла ее изо всех сил.
– Выпустите меня отсюда! Слышите? Я не Элизабет Блэр! Я Елизавета Шеремет! Лагутина в девичестве! Я не ведьма! Я врач! Я… господи…. кому я кричу?
– Не ори, всем плевать. Могут прийти и забить до полусмерти за то, что орешь.
Голос
