размеренно и важно произнося слова и двигаясь. Но ясно видно, они едва не одногодки. Андрей вспомнил его сына, девушку с лицом из журнала в норке, старушку-блокадницу. Странно всё складывается.
Депутат уже дошел до мэра. Снова говорит бабкам – никому из них и сразу всем. В сложившейся ситуации просчет и ошибки администрации требуют кардинальных преобразований системы взаимодействия органов исполнительной власти. Как они это выговаривают? Андрей смотрел устало и чуждо. Он всё это напишет. И пусть прочтут. Депутата не перекричишь. Вы же сами не позволите. Вы ему уже поверили. Он вам уже нравится – молодой, смелый. Приехал, наорал на коммунальщиков, осмелился брякнуть на мэра. Говорит хорошо, лучше Андрея. И красивее. Вас на большее не хватает, вы перед ним как овцы перед пастухом, и вам это нравится. А если бы какой-нибудь… президент? Вы бы визжали от восторга. Этот ничего не видел, в подвал его не затащишь, а уже командует вами. И вы готовы. Укажи цель, мы пойдем. Мы даже поползем. Поставь цель. Большую и светлую. Вас ведь бросили эти большие и грозные, с золотыми погонами. Бросили на пути к вашим фантазиям. А он вас не поведет. Он готов. Он хочет. Он уже хочет вас, а вы его. Только идите за ним, и всё будет. Пусть лишь в ваших головах. Ублюдничество.
* * *
Позвонил Савельич.
– Ну как там? – шеф был в духе.
– Жуть. Срочно нужно выдавать. Тут такая история…
– Обожди, выдадим. Тут срочно дело. Про елку в первой школе забыли. Туда из детского дома приезжают. И мэр. Подарки дарят. Начало через час, езжай сразу оттуда.
– Как же, а статья? Тут такое творится… пошлите еще кого-нибудь.
– Да нет никого. Езжай! Отпишешь быстро, чего там? Никуда не денется твой порыв.
– Так я же в номер могу не успеть…
Трубка замолчала. Савельич иногда перегибал. Андрей стал наливаться злостью. Ну, какого рожна?! – брось все и окучивай мэра.
Когда вошел в школу, перед глазами – закутанная в багровые тряпки старушка-блокадница. И вдруг – мама на проходной. Закуталась от холода в большой серый платок, жмется себе в углу. Он едва ее узнал. Мама улыбнулась, но при людях стеснялась сказать ему. Андрей был не против ее подработки на пенсии, но сжималось внутри, когда видел ее здесь. Он улыбнулся, но тоже почему-то ничего не сказал и прошел дальше.
В школе все кипело. Под грозные окрики бегали стайки учениц, суетливо каблуками стучали учительницы. Мимоходом подмигнул директор, это значило – заходи после, накачу по-хозяйски. Бар у него что надо, Савельичу далеко. В актовом зале музыка, плакаты, школьники вытянуты в линейку. Где-то в углу кучкой ребята из детского дома, заметные бедной одеждой и дикими глазами. В центре елка в огромных шарах. Они же сейчас и Деда Мороза притащат. У них за него Васильевич, один на три школы сантехник. Хоть подработает. А может, и нет.
Андрей пристроился в стороне, где меньше гама и знакомых. Рядом готовилась раздача подарков.
