Похоже на толкование «Изумрудной скрижали» в одном романе… Но даже если так, почему именно меня вы выбрали… в качестве объекта исследования? Вы правы, у меня есть некоторые… внутренние проблемы, но, в конце концов, вас это никак не касается! И вокруг полно людей со всякими проблемами! Зачем вам именно я?
– Думаю, я могу вам помочь.
– Какая самонадеянность!
– Ученый должен быть самонадеян, иначе он ничего не добьется.
– И с чего же вы собираетесь начать? – насмешливо спросила Дарья.
– Для начала вы расскажете, почему пришли работать в лабораторию.
«Всё равно он от меня не отстанет, – обреченно подумала она. – Но, впрочем, почему бы и не рассказать… без лишних деталей, конечно! Может, он и правда посоветует что-нибудь полезное?»
Она вкратце поведала о том, что побудило ее испробовать профессию лаборантки. Ставрос слушал внимательно, глядя в окно – к несказанному облегчению Дарьи, которая поначалу боялась, что он так и будет непрерывно буравить ее обсидиановыми глазами. Когда она закончила, Алхимик какое-то время молчал, раздумывая, а затем промолвил:
– Вы чувствуете неудовлетворенность жизнью. Не самое плохое чувство.
– Но и не самое хорошее, – буркнула Дарья.
– Согласен. Но оно свидетельствует о том, что человек к чему-то стремится. Или что ему хотя бы есть, к чему стремиться. В отличие от человека, который всегда доволен собой и жизнью.
– Ну, недовольство недовольству рознь. Бывают люди, вечно всем недовольные, с ними пообщаешься, так подумаешь, что лучше б они были самодовольными добряками, – возразила Дарья, вспомнив свою сибирскую тетку.
– Да, но это обратная сторона того же явления. Брюзга точно так же не развивается внутренне, как и самодовольный. Но в вашем случае недовольство проистекает, скорее, из того, что ваши внутренние устремления не находят себе реализации в той жизни, которую вы ведете.
– Может, и так, но если я даже не понимаю, что это за устремления, как я могу найти пути к их реализации? – Дарья пожала плечами. – Ведь, например, как переводчик я вполне состоялась, и к чему тут стремиться, чем заняться? Пробовать себя в новых жанрах перевода? Но я это и так периодически делаю. Если б я еще сама была писателем…
Внутреннее напряжение постепенно ушло, и она слегка расслабилась: уж если им суждено провести вместе две недели и от этого никуда не деться, то стоит ли дергаться? Ведь отец Павел сказал: нервничать – только играть на руку демонам. Конечно, сейчас она вляпалась в искушение куда худшее всех прежних, связанных с Алхимиком, но ее вины здесь точно нет: разве могла она догадаться?! И всё равно ничего не изменишь, так не разумнее ли воспользоваться ситуацией? Ведь со Ставросом наверняка можно поговорить о массе интересных вещей…
– Вот,
