В глазах потемнело, но мне не нужно было зрение, чтобы понимать, что происходит.
– Ну что, сучка, допрыгалась? А я ведь тебя предупреждал! – Господи, как же я ненавижу этот голос! А от мерзкого запаха дыхания у самого моего лица и ощущения чужого тела, прижимающегося сзади, к горлу стремительно подступает тошнота.
– Ну, вот и пришло время наказания для тебя, дрянь, и веселья для меня! – просипел он и потянул к моей двери.
Горло свело, и попытка ответить или закричать закончилась ничем.
Но ублюдок все равно попытался зажать мне рот и резко выдернул ключи у меня из рук, разодрав пальцы. Действия, настолько похожие на происходившие в этом же месте совсем недавно, но черта с два это для меня одно и тоже, черта с два я смирюсь! Что есть силы, не обращая внимания на треснувшие губы, укусила сволочь за руку. Он зашипел и снова швырнул меня о стену. Я опять оглушена и на грязном полу. Но, несмотря на сильную боль, быстро развернулась, глядя сквозь черные плавающие перед глазами пятна на агрессора, и одновременно нашаривая в кармане электрошокер. А дальше сразу несколько вещей случилось одновременно: он пнул меня с размаху в солнечное сплетение, мгновенно лишив возможности не то что закричать, но и дышать; я каким-то чудом умудрилась в этот момент ударить его током прямо в еще не опустившуюся ногу; и он, и я упали… Я – задыхаясь и скручиваясь в тугой клубок, он – истошно вопя и катаясь по полу… И тут открылись сразу две двери на моей лестничной клетке. Высунулись соседи, привлеченные в кои-то веки шумом. Охранник взвился на ноги и с непостижимой для такого дряблого и оплывшего создания скоростью унесся вниз, исчезнув. Я сквозь накрывающую сознание мутную дымку облегчения вяло размышляла, что у меня точно будут вопросы к продавцу шокера. Я надеялась, что эта скотина похотливая будет валяться в отключке как минимум до приезда полиции. Закрыла глаза, стараясь справиться с режущей болью под грудью. Все начали суетиться, звонить, пытаться оказывать мне помощь и собирать расшвырянные повсюду уцелевшие продукты. Только спустя два часа квартиру покинули полицейские с моими и соседскими показаниями, протоколом осмотра места и заключением врачей о нанесенных травмах. Переносной рентген-аппарат – такая замечательная штука. Дай бог сто лет здоровья тому, кто его придумал. Представить сейчас, что пришлось бы ехать в больницу, чтобы выяснить, нет ли у меня переломов – уже мучение для меня. К счастью, все обошлось ушибами, даже нос не сломан. Имелись подозрения на сотрясение, и врачи перед уходом настоятельно рекомендовали вызвать кого-нибудь из родственников, чтобы присмотрели за мной хотя бы сутки. Но единственным родственником был отец, уже пятнадцать лет живший в другом конце страны, поэтому я только кивала им, не представляя, к кому бы обратиться. Сосед напротив, как оказалось, довольно милый парень, даже и не замечала этого раньше. Он заверил их, что зайдет ко мне обязательно, и с тем я их всех и проводила. Больше всего на свете мне сейчас были
