мать, отец и две сестры моложе меня. Живут в своем доме недалеко от Барселоны.
– А как же ты в НК попал? Если, конечно, это не является тайной. Можешь не говорить.
– Все почти как у всех. С одним парнем учился в Гарварде, фамилии не буду называть, я уже слышал, что следователи на допросах спрашивают, кто и как устроил вас на работу в НК, а у него отец в НК пост небольшой занимает. Его отец и устроил меня в НК. Работал в Испании, потом в Мексике. А потом назначили в Москву, генеральным, потому что я знаю эти рынки.
– И все никак не женишься.
– Не получилось, – улыбнулся он.
И тут у меня запел телефон. Звонил отец. Я извинилась перед Антоном и отошла в сторону. В проходной коридор. Отец доложил, что со Степкой все нормально. Сегодня вечером он опять у бывшей свекрови.
– Из прокуратуры не звонили? – спрашиваю.
– Все нормально. Никаких звонков. Они же в курсе, что ты в отпуске. Я же тебе говорил, что просили тебе передать, что бы как вернешься, позвонила этому Новикову. Так что все нормально. Только вот Степка немного приболел.
– Так чего ты сразу не сказал! А то прокуратура, все нормально.
– Обыкновенное ОРЗ. Он у Анны Егоровны. Она же знает, что делать. Не хотел тебя волновать. Ты сейчас ей не звони, они уже, наверное, спят. Она сказала – не надо тревожить. Не волнуйся ты там. Все будет хорошо.
– Ну, батя… Все нормально! Ты, в следующий раз, про Степку в первую очередь. Понял?
– Да понял, понял. Ты главное, не волнуйся.
Я закончила разговор, и тут ко мне подошла сотрудница нашего кипрского офиса Элька, она знала греческий.
– Слушай, – говорит. – Этот грек меня уже достал. Он все про тебя, да про тебя. Кто ты, да чего ты. Сколько вы здесь пробудете. По-моему, он запал на тебя окончательно и бесповоротно. Он даже у Чайки интересовался про тебя. А парень красивый и, говорят, при деле. У него по нашим данным несколько заправок в городе.
– Да пошел он. Не до него сейчас.
– Ну ты грубо-то с ним не надо. Меня даже сама Чайка просила.
– А ей то что?
– Не знаю, но просила.
И тут этот грек опять подошел ко мне с приглашением на танец. Он и вправду был очень даже привлекателен. Мы танцуем с ним, танцуем и вдруг он мне говорит по-русски, коверкая слова, но так что я все-таки его поняла:
– Вероника, вы сексу не хотите?
Я прямо ошалела. И тут опять эта проклятая мысль. Неужели ему кто-нибудь сказал? Неужели Чайка? Ведь эта местная девица говорила, что ее Чайка просила. Я вся напряглась и брякнула этому греку.
– Иди в горы, поймай козу и занимайся с ней сексом сколько хочешь. А меня оставь в покое.
Я бросила танец и пошла к столу. Грек постоял немного в нерешительности, потом куда-то пошел и вернулся с Элькой.
– Ну что ему еще надо? – говорю. – Я же ему сказала, где он может найти секс.
– Ты что его, к козе послала? Он твердит и твердит: «Что такое
