вам. Ведь именно вы попросили сделать для меня то, о чём мы говорили? Похоже, вас тут сильно уважают: на следующий же день в моей камере устроили маленький ремонт, так что теперь не надо бояться наводнений. Если только всемирный потоп: но тогда уж смоет всех, кто находится здесь: и внутри, и снаружи. Кто же сможет из живущих здесь рассчитывать на спасение: нет таких, пускай не рассчитывают! Просто находящиеся внутри проявили слишком много настырности и силы – животной силы! – у сидящих же в охранении её оказалось намного меньше. Почему и находятся они снаружи.
Если же посмотреть внутрь – кто из себя что представляет и в каком направлении нацелен: то здесь – за исключением явно болезненных случаев – разница несущественная. Да эти вертухаи сами бандиты и подонки! Во всяком случае многие из них. А такая тема вас не интересует: «преступность в правоохранительной системе»? А то ведь тоже могу достаточно много рассказать, и про местных бандитов в погонах, и про столичных. Мне ведь терять особо нечего. Кроме жизни, конечно.
Хотя конкретные имена и фамилии, разумеется, я называть не стану: мало ли с кем из них вы знакомы. Зачем лишние сложности, мне бы как-нибудь разобраться с тем, что уже есть. В том числе и с тем кашлем, про который я рассказывал. Что вы сказали? Просили и врача прислать? Но пока ещё он не добрался до меня, так что ждём-с.
Вы сегодня надолго? Сколько потребуется? А то в прошлый раз начальство предъявляло претензии: почему так долго мы с вами тут сидели и о чём беседовали. И что я мог ответить: не рассказывать же заново истории из ранней юности, тем более что всё равно они бы их не поняли и не оценили. Тюремное начальство: оно ведь тупое и недалёкое, и фантазия у него распространяется не дальше, чем у какого-нибудь обывателя. Но это между нами, договорились? А то они решили, что, купив машину – подержанный джип или лендровер – сразу становятся элитой. В гробу я видал такую элиту в белых тапках: с ними даже поговорить не о чем, не стану же я с ними тереть о достоинствах их ржавой рухляди, которую они холят и лелеют как самое родное существо!
То есть я понимаю: каждый человек хочет, чтобы его было много. Поэтому он покупает большую машину, большую – насколько возможно! – квартиру, и строит себе дачу, чтобы продлить себя максимально далеко.
Однако у меня никогда не возникало такого желания: я всегда – наоборот – считал свою миниатюрность преимуществом, признаком неуловимости и безопасности. Ведь мелкая рыбёшка всегда проскочит сквозь сетку, в которой запутываются щуки и лещи! Так же и я всегда – и где только возможно – пользовался своей незаметностью и во всяком случае никогда не лез на рожон. Я уже понимал – в чём мои преимущество и сила. Грубо говоря: стоило моей руке скользнуть куда-нибудь чуть дальше, и сразу же в ней оказывались чужие предметы, непонятным образом извлечённые из сумок, карманов и скрытых тайных мест. Причём мне и учиться не требовалось: после того случая в саду я сразу же осознал: это и есть моё призвание! Добытые монетки я истратил на
