замигал. От прикосновения открылось окошко в костюме механика из научно-фантастических сериалов. Никандр поприветствовал незнакомца, высказал пару дружественно-унижающих слов старшего и всеми пальцами руки перевел в режим ожидания.
Вскоре три бородача быстрым шагом поступательно приближались к зданию, казавшемуся с первого взгляда государственной больницей. На деле же трансформировавшемуся в частную лабораторию, разумеется, под управлением Никандра.
Внутри коридор изгибаясь вел в огромный читальный зал. В противоположном от вошедших конце стояли два человека в почти фиолетовых костюмах.
Лица собравшихся выразили заинтересованность.
– Не утруждайте себя попытками осмыслить моё многословие, ибо который раз, Лару, ты забываешь, что я давно отказался от концепций твоего братства и не вернусь идее молчаливого недопонимания. Когда-нибудь бородатое лицо Исильдора или могучий взгляд Алькаруда позволят твоему принципу пошатнуться и отвыкнуть от неимоверных блужданий из тела в тело в поисках чего-то первозданного, твоим воздыханиям и вопросам придет конец. Моим придет конец. Твоим, Меркурий, придет конец. А вот тепловая смерть Вселенной наступит очень нескоро, потому и переживать не нужно. Ради чего же ты, мой дорогой друг, так возбужденно смотришь назад?
– Совсем страх потерял. Поиграй с Меркьюри, я чувствую, он вслушивается, и даже сопротивляется, – отрезал Лару.
– Каждый ваш монолог заставляет меня вслушиваться и сопротивляться.
Лару прикрыл глаза.
Он знал Меркурия пару лет, с тех пор как отбыл в Марсианскую колонию отец мальчика, поручив друзьям наставлять парня. Тот уже был совершеннолетним и характерно возрасту не очень печалился отъезду отца.
Как и каждый ребенок, в детстве много мечтал об открытии собственного питомца – только он один будет знать разгадку, код управления. Смущаясь перед взрослыми, он редко кому открывал свои надежды, схемы, рисунки.
Волшебный друг – учёный, родом из Индии. Самый любимый, эпизодически появлявшийся на экране, – рассказывал ему в младенчестве сказки на ночь, множество великолепных историй о переплетении пространства и времени, о будущей колонизации всего Млечного Пути, о победах разума над недоверием. Предпочтение, конечно, всегда отдавалось индусу. Бесконечная чреда аудио и видео информации, определённой его отцом необходимыми к ознакомлению от младенчества и до совершеннолетия, непрерывно сменялась следующей по списку волной после каждого дня рождения. В комнате Меркурия всегда висели диаграммы настоящих ситуаций, прогнозы, потенциальные возможности и план предстоящего «поглощения».
В первый год он смог выделить восемьдесят из реальных восьмидесяти пяти абсолютно бесполезных фактов и передач. Отец наполнял список примерно в таком соотношении: пятнадцать процентов полезного и восемьдесят пять воды, болтовни и никаких выкладок, расчетов или хотя бы немного интересных
