меня?» – проявилась в его голове требовательная мысль. «Да», – невольно отвечал он. «Настало время ему потечь назад. Ты понял все, я знаю. Не противься воле, которой покорились сами боги. Прими его удар, как тот, о котором я писал тебе. Лишь чрез него ты снова войдешь в кущи Кугуна, и не проклянут тебя вовеки»
Большие зелено-желтые глаза на миг сокрыли от боора убранство залы, а когда исчезли, на Комта снизошла легкость, какую он не знал никогда. Он слышал музыку, кугунову песнь, которая звала его душу за собой, распыляя ее в вечном блаженстве по всей широте Вселенной.
– А-а-а! – невольно заорал телохранитель, когда через пару мгновений обратил свой взор на боора. Голова последнего была почти отрезана и кровь обильно хлестала во все стороны.
Беллер, заливаемый этой кровью, сидел, беспомощно таращась на рану и шептал нечто, одному ему известное, посиневшими от ужаса губами.
Караван из Фийоларга
– Закрывайте ставни-и-и! Ставни закрыва-а-йте!
В просторную комнату, помимо крика, залетал радостный весенний ветерок, не выхолаживавший тепло, но приносящий приятную свежесть. Он играл тонкими маеларгскими занавесями, которыми были занавешены окна; шуршал в углу кипой одеял и подушек, из которых торчали две маленькие ножки; заигрывал и перебирал веточками растений, высаженных в широком горшке-подоконнике.
Из другой комнаты донесся скрип полов и недовольный старческий голос.
– Чего разорался-то? Ранехонько, вроде… ранехонько!..
Женщина тяжело переступала с ноги на ногу. Раздались скрип и хлопки, с которыми соседи закрывали ставни.
– Ранехонько…
– Закрывайте ставни-и-и! Ставни закрыва-а-йте! Достопочтеная… низкий поклон. Ставеньки заприкройте. Вот так… Мое почтение.
– Мое почтение и вам. Закроем-закроем… Ранехонько, вроде бы. – Голос старухи стал глуше. Видимо, она высунулась в окно.
– Владыка Око сопрятал за стеною ларгскою. Сигнал то для меня. Значит, пора, достопочтеная.
– А нам видно еще Владыку-то, почтеный.
– Так хоромы у вас, достопочтеная Теллита, не хуже холларгских. Вы ставеньки на первом этаже прикройте, а на третьем – я уж прогляжу, стало быть. – Голос угодливо хихикнул.
– Спасибочки тебе, достопочтеный Пулнис, так и поступлю…
– Теллита, чего сегодня на рынке слыхала-то? – ожила за окном улица голосом соседки.
– Ничего особливого не слыхала. – Это был всегдашний ответ, после которого начиналась оживленная болтовня. – Буррта, говорят, окосела…
– Это какая? – присоединился еще один женский голос.
– Холларговой жены родня по матери…
– Первой али второй жены?
– Даива – это какая?
– Вторая…
– Вот ее-то родня по матери.
– Даива – это первая, вторую зовут Мукера.
– Перепутала ты все…
– А
