дворецкий, или мажордом, или камердинер, короче — явно возомнивший о себе слуга.
— Я хотел бы узнать… — начал Черный.
— Отпевание одиннадцатого в 10.00, сэр, — прервал дворецкий. — В соборе Святого Михаила, цветы посылать в похоронное бюро «Крамер и сын».
Черный остолбенел.
Через некоторое время Билл доел все, до чего мог дотянуться, и теперь вылизывал лапу.
— А они ехали в одной машине! — заорал на него Черный. — Понял?!
Он прямо из горлышка допил саке и пересел на подоконник. Разглядывание уличной толпы свысока всегда его успокаивало. Появилось острое желание сбросить токкури вместе с токкури-хакамой кому-нибудь на голову или на крышу машины на стоянке. Темно-зеленый «форд» и мужик, усердно протирающий стекло, были просто идеальной мишенью.
Черный вдруг вспомнил, что видел этот «форд» или такой же около телестудии, и рядом с японским рестораном тоже… И… кажется, за такси, в котором он вернулся домой, тащилась похожая колымага.
Как бы в подтверждение того, что он здесь не просто так, мужик посмотрел на окна Черного, залез в машину, но не уехал.
— Билли!!! А у меня теперь тоже есть «хвост»!
Хмель бродил в голове, и тяга к подвигам не проходила. Черный энергично пролистал басинский блокнот, отыскал еще одну редкую для Нью-Йорка фамилию — Шестопал, живо выяснил номер и позвонил.
— Мне нужен мистер Шестопал.
— Я слушаю, — сказал ровный голос. — Говорите…
Черный нажал на рычаг.
— Бинго! Попался, мать твою! Слышал, Билл? Он попался. Сейчас я заявлюсь к нему на дом и подарю ему этот опус, там про него написано, вот пусть он и разбирается, что с этим делать. А предварительно я отучу этого протиральщика стекол разглядывать чужие окна.
Вооружившись бейсбольной битой и прихватив басинский блокнот, Черный вышел из дому. Но темно-зеленого «форда» на стоянке уже не было.
— Зассал, мать твою?! То-то же! Зассал — так и скажи.
Но на Тридцать шестой улице, где жил Шестопал, Черного ждало горькое разочарование. Шестопала дома не было. Консьержка сообщила, что «мистер Шестопал уже месяц как в отъезде и никто не знает, где именно».
— Не может быть, — заартачился Черный, — я же с ним сегодня разговаривал.
— Не может быть, — уверенно заявила консьержка. — Позвоните еще раз.
Черный набрал номер.
— Але, мистер Шестопал?
Через секунду размеренный голос ответил:
— Я слушаю. Говорите после длинного сигнала. Я слушаю и записываю…
Мать его! Это был автоответчик. Нет, надо определенно что-то предпринять.
— Вы знаете, — плаксиво промямлил Черный, — ну просто ума не приложу, что же делать. Я его адвокат, и тут такой случай… а он меня не предупредил, что собирается уезжать…
— Адвокат? — индифферентно спросила консьержка.
