кончик носа, перед ней лежала открытая книга. Губы женщины шевельнулись, она что-то говорила, но ее голос заглушало сердцебиение Пола, барабанным боем звучавшее у него в ушах: бам, бам, бам, бам. Нечеткая серая пелена на периферии зрения становилась все гуще и гуще, пока ему не начало казаться, что он смотрит на аудиторию сквозь мультяшный бинокль. Пелена все расширялась, пока не остались лишь два узеньких пятнышка тусклого белого света. А затем все померкло.
Он моргнул и понял, что глядит в небо цвета пушечной бронзы, испещренное стремительными пепельными облаками. Студеный ветер холодил его тело. Он неподвижно лежал на земле, и его дыхание со свистом вырывалось из узкой трубки горла. Он попробовал сесть и понял, что не может. А когда попытался хотя бы пошевелиться, оказалось, что не в силах сделать и это. Он скорее почувствовал, чем увидел фигуру, двигавшуюся где-то вне поля зрения, – чье-то неясное и смутное присутствие, которое тем не менее вымораживало до глубины души. Он попытался открыть рот и заговорить, но не смог. Рука скользнула перед его глазами, заслоняя небо и темные облака. Он сообразил, что рука – его собственная, хотя он не двигал ею и не поднимал к лицу. Ладонь и пальцы были покрыты кровью.
Он очнулся на полу в своей аудитории, над ним нависало чье-то размытое и незнакомое лицо. Губы шевельнулись, но ни слова не прозвучало. Теплая рука прижалась к его лицу. Все тело Пола покрывала пленка холодного пота. На склонившемся лице проступили черты Рены Тремейн, и ее голос пробился к Полу, поднимаясь вверх по октавам, пока не приблизился к своему нормальному тембру.
– Мистер Галло? Мистер Галло? – произнесла Рена более мягким тоном, хотя ее лицо по-прежнему выражало беспокойство. – Ну, наконец-то.
Он изо всех сил попытался сесть. Кровь стучала в висках.
– Пожалуй, вам лучше пару минут не двигаться, – сказала Рена.
– Что случилось?
– Вы потеряли сознание.
– Как… – ему удалось повернуть голову, студенты смотрели на него широко распахнутыми глазами, кое-кто открыл рот от удивления.
– Может, я вызову скорую? – спросил один из ребят.
– Да, – ответила Рена.
– Нет, – возразил Пол, – нет, все в порядке.
На этот раз ему удалось сесть. Он прислонился к стене, опершись руками на колени. Отчего-то хотелось взглянуть на правую ладонь. Пол перевернул ее, но она выглядела как обычно, лишь была слегка испачкана мелом. Рядом на темно-зеленом линолеуме был нарисован несколько раз обведенный круг – порывисто, будто его рисовал рассерженный ребенок, – с грубой косой чертой в центре.
– Это вы сделали, – через силу произнесла Рена.
На Пола снова накатило видение, зернистое, словно старая кинопленка: он лежит на спине, смотрит в небо и чувствует чье-то присутствие, его окровавленная рука скользит перед глазами.
– Сходите хотя бы в медпункт, – предложила ассистентка.
– Хорошо, –
