Тем более что ты, Лёша, можешь оказаться мне полезным.
Мы вернулись, когда уже почти все сидели в автобусе, что отвозил нас на поле. Все места уже были заняты. Лёха подвинул какого-то парня в очках и сел на его место, притянув меня к себе и усадив на колени. Я обняла его за плечи, чтобы не свалиться во время поездки. Он поддерживал меня за талию. Витка, сидевшая сзади нас, громко фыркнула:
– Что, Кузнецова, ремни безопасности пристёгнуты? – сказано было громко. Многие обернулись посмотреть, в чём дело. Меня позабавил злой взгляд Павлова. Вита, спасибо. Я не думаю, что ты хотела помочь мне, но ты это сделала. Ситуация почти эквивалентна вчерашней, когда я увидела Оксанку на коленях у Павлова. Правда, верхняя часть одежды у меня на месте, но я не думаю, что эффект был бы больше. Интересно, сколько времени он сможет игнорировать меня? Он сам сказал, что его злит, когда я с Лёхой. Когда он сорвётся? И что это будет?
После ужина, когда все собирались на танцы, красились и переодевались, меня выловил в коридоре Борода:
– А-а-а, Кузнецова, тебя-то мне и надо. График дежурств видела?
– Нет.
– Хочу огорчить тебя. Ты дежуришь по кухне. Тебя там уже ждут.
– Ёлки…
Бл… ин горелый! Везёт как утопленнице. Последний день, а я дежурю по кухне. Еще пару раз тихо матюкнувшись, пошла в столовую. Инка с Леркой уже чистили картошку. Я взяла нож. Откуда их берут, такие здоровенные? Прямо ятаган, а не кухонный нож. Горько вздохнув, начала отбывать трудовую повинность. Девчонки тоже были невеселы. Минут пятнадцать мы молча страдали втроём. Потом появился Лёха:
– Твои сказали, что ты здесь. Ну что, танцы накрылись?
– Лёша, не издевайся. Сам ведь видишь.
– Вижу. Это не я, это ты издеваешься. Над картошкой. Тебя не учили никогда, как это надо делать?
– Как умею, так и делаю.
– Давай сюда нож! – Забрав у меня этот ятаганище, Демченко начал быстро и ловко очищать картофелины от кожуры.
– Неплохо. Можно сказать, специалист.
– Учись, пока я живой. Очень хочешь на танцы?
– Да вряд ли успеем. На полчаса не стоит и идти.
– Сегодня последний день, можно гулять всю ночь. Если хочешь, возьмём гитару и пойдём к нам.
– А кто ещё будет?
– Никого. Только мы. Тебе это не нравится?
– Я знаю другое место, более интересное.
– Да?
– Ты сам мне его показал.
– А-а-а, – он рассмеялся, – так ты согласна?
– Да.
– Вот и чудно.
В конце концов, мы управились с картошкой… вернее, они управились. Я сидела и развлекала их своей болтовнёй ни о чём. Инка с Леркой побежали переодеться на танцы, Лёшка пошёл за гитарой. Меня, едва я переступила порог, встретил твёрдый голос Виталика:
– Свет включать не стоит.
Я поняла, что и входить не стоило, повернулась и вышла.
Я стояла на крыльце, смотрела на свет из окон домов, пробивающийся сквозь ветви
