Может, лучше пойдём отсюда?
Мы по тропинке спустились к речке. Влажный, прохладный воздух пахнет осенью. Осень везде. Осень плещется в холодной тёмной воде, осень кружится в воздухе и, шурша опавшими листьями, стелется по земле. Я чувствую её наощупь. Её руки нежны, как бархат, но её прикосновение колет, как ветви шиповника. Она горит, как огонь, но сгорая, несёт холод промозглых туманов. Я слышу её: грустно и нежно осень шепчет мне жестокие, злые слова. Каждый раз она приносит мне один и тот же подарок – лишний год в моей жизни. Каждую осень я становлюсь старше ровно на год. Я не хочу этих щедрот, но она смеётся надо мной, и мы обе знаем: мне никуда не деться от этого.
Ну что ж, привет! Мы снова встретились. Восемнадцатый раз. Сколько ещё встреч у нас впереди? Ты смеёшься. Твой смех похож на шелест листьев. Ты знаешь, но не скажешь мне. Ну что ж… привет!
– Анжела…
– Да?
– Иди ко мне.
Сидя на перевёрнутой лодке, Лёшка перебирает струны. Что-то грустное-грустное плыло в воздухе, отражаясь от воды, путаясь в ветвях ивы и вновь возвращаясь к нам.
На ковре из желтых листьев
В платьице простом
Из подаренного ветром крепдешина
Танцевала в подворотне осень вальс-бостон…
Как странно созвучны наши мысли. Из всех песен он выбрал именно эту. Может, действительно существуют люди, способные читать чужие мысли? Но если даже и так… сегодня мне нечего стыдиться. Так хорошо и грустно на душе. Лёгкая тихая грусть как мотылёк порхает по струнам. Песня сменяет песню, тихий приятный голос поёт мне о любви и нежности. Какой волшебный вечер.
Он откладывает гитару:
– Иди ко мне…
И я, как зачарованная, иду. И вот уже вместо гитары на его коленях я, и что-то дрожит во мне, как струна, и его поцелуи на моих губах, и на шее, и на груди. Пуговицы расстёгнуты, и жаркая рука ползёт по спине, отыскивая застёжку лифчика. А в голове туман. И проходят мимо подробности того, как щёлкнула застёжка, как сползает с плеч, обнажая их, кофточка. Только поцелуи, как плащ, покрывают плечи, руки, грудь.
– Я люблю тебя, Анжела, если б ты только знала, как я тебя люблю…
Я чувствую голой спиной шершавое дно лодки, но мне не хочется думать об этом. Я слышу только жаркий шепот, но смысл сказанного не доходит до меня.
Только нежные руки на моём теле.
– Я хочу тебя. Я больше так не могу… Одна-единственная ночь…
И что-то откликается внутри, я выгибаюсь навстречу его рукам, его губам.
– Я сделаю тебя счастливой…
Вж-ж-ж-жик! Поехала вниз молния на брюках.
– Я люблю тебя…
Жаркие руки спускают вельвет всё ниже и ниже. Меня охватывает озноб.
Сознание резко возвращается, как будто сменили слайд в диапроекторе, и я, как со стороны, вижу себя почти полностью раздетую на перевёрнутой лодке. Меня вмиг начинает трясти, то ли от холода, то ли от страха. Губы не слушаются меня, и хриплый шепот неузнаваем:
– Нет, Лёша, не надо.
