«да-да, войдите». Стук раздался еще раз, и я слезла с дивана, кутаясь в теплый платок. Распахнула дверь. На пороге в проеме коридорного света стоял парень. Я видела его уже мельком не один раз. Кажется, Вадим. Я, конечно, его приглашение присоединиться к ним не приняла. Испугалась – все-таки компания незнакомая, со своими заморочками. Не очень-то я люблю новых людей и случайное веселье в чужой квартире. А он с легкой улыбкой попросился зайти поболтать. Зашел. Вот в книжках иногда пишут – «время пролетело незаметно». А я впервые ощутила значение этой фразы по себе. Вообще не заметила, как два часа пролетели. Его искали, конечно, звали. Но он отмахивался. Я разглядывала лицо напротив, и не понимала, в чем его притягательность. Обычное. Глаза серые, оспины от ветрянки, рыже-русые волосы. Ямочки! Он, когда улыбался, ямочки лицо превращали в сплошную добродушность и симпатичность. Он ушел, а я заснула с каким-то новым ощущением радости, причину которой я так и не успела понять…
В течение месяца мы иногда встречались. То ненароком, то Вадим специально заходил ко мне. Как-то незаметно влилась в их компанию, и меня приняли вполне адекватно. Даже девочки. Лыжи, поездки на дачу на шашлыки, украдкие поцелуйчики за сараем, легкие, будто случайные прикосновения… Неужели все это было? Сейчас, четверть века спустя я думаю, что ничего не было случайно. Ни моя долбанная физкультура, ни «академ», ни эта очень даже хорошая квартира. Мы влюбились. Не знаю, как со стороны Вадима, а со мной это случилось впервые. Чтобы вот так – до одури, до остановки дыхания в первые секунды встречи после однодневной разлуки. Я поняла, что это такое тогда, когда однажды, возвращаясь с лыжной прогулки, усталые, распаренные, мы брели к автобусной остановке. Молча шли. Каждый думал о своем, распираемый несказанным. Вадим крепко держал мою руку. А ничего и не надо было говорить. Я все тогда поняла. По молчанию, по руке, которая то сжимала мою ладонь, то разжимала расслабленно. По взгляду, внимательному и робкому одновременно, по улыбке, неожиданно появлявшейся на его лице.
Вадим заскочил на минутку ко мне и остался на всю ночь. Конечно, случилось то, что должно было случиться, и чего давно оба хотели. Было немного страшно, неловко, но нежно-нежно. С этого вечера мы не расставались. Вадим переехал ко мне. Смеялись – почти шведская семья получилась. Игорь с Танюшкой, и я с Вадимкой. Мама его приходила. Губы скептически морщила, глядя на меня, не спрашивая сына, вещи собирала в большую сумку и театрально сгибаясь от тяжести тащила ее к порогу. Скандалы, слезы, рюмки с волокардиновыми каплями. А нас просто было невозможно оторвать друг от друга. Ну, представьте, если вам отрежут руку или ногу? Вот. Мы единым целым стали. Вспоминаю сейчас сижу, и слезы сами собой кап-кап на руку. Как же нам хорошо было вместе! Нет, не так. Не было, а есть…
Так пролетела зима. Родителям звонила еженедельно, и даже однажды намекнула, что ждут меня
