style="font-size:15px;"> Радим хмыкнул и вместо ответа указал на тёмную громаду, встающую впереди, с цепью огней поверху.
– Детинец.
Детинец – иначе кремль, княжеское гнездо. Он щурился на нас узкими прорезями бойниц, и даже в потёмках было видно, как на совесть утрамбован земляной вал в несколько накатов. Да уж, это, похоже, самое грозное сооружение в городе. И обитатели его, случись беда, продержатся очень долго. С такими укреплениями никакой Мамай не страшен.
Тяжёлые ворота детинца были заперты, зато чуть сбоку приветливо выступала небольшая приоткрытая дверца. Рядом с нею под ярким факелом жмурились двое с копьями.
– Кто?.. – ощетинился один, стоило нам приблизиться.
– Да Странник это, не видишь? – безмятежно откликнулся второй из стражников и помахал рукой.
– А мы вас давно ждём! – и, понизив голос, тут же поделился новостью: – Озёрный князь пожаловал. И Пустынный здесь.
Парни были молодые, очень похожие друг на друга, белёсые и лопоухие. И судя по всему, ещё восторженно-бестолковые, им и сторожевое дело в забаву. У городских-то стен люди посерьёзнее выставлены, подумал я. А может, дружина Велевца уже сложила головы в Великой Битве, вот и приходится брать кого попало.
Я оказался неправ. Во дворе, освещённом кострами, народу собралось предостаточно. Вёрткие языки пламени неровно освещали лица воинов. А что это воины, а не забредшие на огонёк горожане, я сразу понял. Немало молодых, иные постарше, кто в полном боевом облачении, большинство же в простых рубахах да портах. Но оружие было у всех. Возможно, здесь такой обычай: раз уж состоишь при князе, то будь добр иметь под рукой меч, копьё или просто нож – кому что привычнее.
Наверное, этот народ и впрямь трудно было удивить. Заявился в детинец какой-то бродяга в чудной одежде – ну и шут с ним, разберутся, кому надо. Кое-кто, правда, откровенно уставился в мою сторону, но пялились не на меня, а на куртку – ясен перец, здесь таких днём с огнём не видали. Куда больше внимания они уделили Радиму. Ну, честное слово, возвращение блудного сына или, учитывая возраст, скорее, отца. Ему жали руку, о чём-то многоголосо расспрашивали, чуть не обниматься лезли. Глядя, каким успехом пользуется Окраинный Странник, я невольно нахмурился. Такая мысль мне в голову отчего-то раньше не приходила – а как у них тут со временем? В смысле сравнения со временем моего мира? Когда Радим отсюда ушёл за мной? От памятного перекрёстка до Велевца мы с ним добрались самое большее за день. И это, считай, с заходом в гости. У меня он пробыл… ну, часа три. Может, здешнее время делает витки похлеще какой-нибудь орбитальной станции? Этаким макаром я рискую возвратиться домой либо через двадцать лет, когда дело о моём исчезновении давным-давно спишут в архив, либо попаду лет на десять назад, прямиком в гости к ещё не умершей бабуле. И то, и другое меня одинаково не устраивает.
Пока нас сопровождали в княжеские покои,
