возмущённые возгласы. Пока все возникали, Дворянин сошёл со сцены:
– Я открою.
Когда он проходил мимо столика адвоката, тот смотрел на него так, словно увидел призрака. Это неприятное чувство, когда ты идёшь, а голова человека поворачивается в твоём направлении, и ты не можешь от этого никуда деться, разве что ускорить шаг.
Однако Дворянин его не замечал в упор. Зато это отметили Бармен и Куртизанка.
Он открыл дверь, и на него тут же посыпался холодный липкий снег. На улице, под тусклым свечением фонаря, стоял человек, зябко кутавшийся в пальто. Видно было, что он долго шёл пешком, поскольку его обувь и брюки были в снегу, которого уже навалило почти по колено. Да и у входа виднелась лишь одна машина – адвоката.
– На концерт не опоздал? – шизофреничным тоном спросил человек, подняв голову ровно настолько, чтобы тень от шляпы не открывала его глаз. Его голос можно было сравнить с тоном человека, который вот-вот засмеётся, но сдерживается. Будто прокручивал старую шутку в голове.
– Вы кто?
На плечах, шляпе и даже на усах и бороде у него налип снег – видно, весь путь он проделал пешком. Стоило ли того?
Постановщица тут же стремительно спустилась по ступенькам со сцены и направилась ко входу.
– Я? – человек стал оттряхивать пальто.– Я ваш единственный зритель, полагаю. Кто ещё сюда пойдет, а?
Адвокат тихо усмехнулся, закинув ногу на ногу, готовый возразить.
Постановщица подошла, аккуратно пододвинув Дворянина:
– Спасибо, это ко мне.
Человек усмехнулся:
– К вам? О, нет-нет. Я на спектакль.
– У нас закрытая репетиция.
Человек провёл рукой по короткой бородёнке, приподнял голову, и его глаза блеснули.
– А вон кто? Да и столов сколько, – он посчитал пальцем. – Раз-два-три… Несколько десятков.
– Что вам ещё нужно?
«Ещё» – все, кто услышал это слово, подчеркнули его в уме. Значит, этот человек уже приходил.
– Вы дали мне весь список? – спросил он. Тембр его голоса скакал туда-сюда, придавая ему оттенок ненормальности.
– Да. Весь, – уверенно произнесла Постановщица и почесала нос.
Детектив покачал головой, словно этот жест выдал её.
– В списке семь человек, а тут – ну, побольше, думаю. Поэтому позвольте присесть, – он отвернулся к выходу, потянул дверь, и вечерняя заснеженная улица осталась во мраке.
– Почему вас так много? – он снял шляпу и стал оттряхивать её, по-прежнему стоя спиной ко всем.
– Произошли некоторые изменения, – уж что Постановщица могла, так это играть уверенность, хотя на лбу у неё выступила испарина.
– Изменения, – протянул он, а затем надел шляпу и натянул на глаза. – Изменения…
– Кто вы такой? – вдруг заговорил
