style="font-size:15px;"> – Как величайший подарок, – удивилась вопросу я. – Разве ты сам не видел? Они были прекрасны!
– Вот как, – потянул Рейнеке. – А если я бы создал злые чары?
– Разве злые чары бывают прекрасными? – вопросом ответила я. – Ты неверно о них судишь, напрасно приписываешь красоту – или злобу.
– Чудно ты всё-таки говоришь, – буркнул маг. – Теперь я и сам вижу, насколько ты не человек.
– А я никогда и не говорила, будто я дочь земли, – подтвердила я.
– Ты дочь воздуха? – спросил волшебник и, остановившись, повернулся ко мне. – Сильф?
Я молча склонила голову. Вот потому-то нам и не советуют беседовать с людьми о чём-то, кроме прямых сделок. Наша чуждость кричит о себе во весь голос, и достаточно нескольких фраз и немного внимательности…
– Вот почему… – проговорил волшебник и коснулся пряди моих волос. – Ты хочешь вернуться в воздух?
– Хочу, – подтвердила я. – Но смертный не может мне помочь, на это способны только эльфы. Они качнут весы судьбы, и я смогу снова стать собой, отбросив это уродливое тяжёлое тело.
– Уродливое?! – возмутился Рейнеке. – Тяжёлое?! Девочка, ты знаешь, что легка как пушинка и прекрасна как солнечный день? Неужели у тебя нет глаз, чтобы увидеть собственную красоту?
– Спасибо за твою лесть, сын земли, – засмеялась я. – Но это слова смертного, не сильфа. Вот если бы ты мог увидеть меня прежде… Воздушная, прозрачная, я летала, обгоняя ветер, и по воздуху плыли мои волосы – белые, как самое чистое в мире облако, а когда я их расчёсывала, поднимался ураган… Вот было время! А сейчас?!
– А сейчас ты человек, – мягко заметил Рейнеке. – Может, для сильфа ты и тяжеловата, но, поверь мне, ты и сейчас кажешься легче пушинки. Я мог бы нести тебя весь день на руках и даже не запыхаться.
– Будь я сильфом, ты не смог бы даже обнять меня – я просочилась бы между пальцев, выскользнула бы из сомкнутых рук, – возразила я.
– Ты хочешь, чтобы я радовался этому? – уточнил смертный, и я засмеялась.
– Учти, я не игрушка для людей, Рейнеке-маг. И не букашка, которую ты будешь рассматривать сквозь увеличивающие стёкла, чтобы понять, как я устроена.
– Учту… дочь ветра. Но ты ведь не откажешься ответить на мои вопросы?
– Не откажусь выслушать – это честнее, – уточнила я. – Спрашивай, сын земли, до сих пор ты всегда задавал нужные вопросы, на которые я ответила бы даже перед лицом смерти.
– До этого дело, надеюсь, не дойдёт, – пробормотал человек, поправляя гитару. – Лика, скажи, как эльфы вернули тебя в воздух в прошлый раз? Что они сделали такого, чего человек не может повторить?
Воспоминания заставили меня поёжиться, как будто ветра внезапно сделались злыми.
– Они… не знаю, как это объяснить. Эльфы взяли весы моей судьбы и положили на одну из чаш мою клятву. Другая взлетела вверх, и мне сказали, что
