Даньку ответы радуют. Жену его – настораживают.
Лева засядет в поликлинике, на приеме. Детское отделение – на Людмилу. Два педиатра на район. Справятся.
А для Данилы – вся больница. И все другие больнички в округе. И амбулатории. И все населенные пункты района, которые без оных. То есть, все тяжелые больные и в них, и рядом с ними оказавшиеся – его клиенты. Двести километров с востока на запад. И сто пятьдесят с юга на север.
Данька присоединяется к Анькиному боевому кличу. От восторга. От пространств и свобод.
Улыбки у Людмилы не получается.
Перестав слышать Аньку, Даня встает из-за стола. Миновав коротенький отрезок жилого сектора, свернув в длинный широкий коридор, хрустя многочисленным мусором и битым стеклом, вспоминая «Сталкера», проходит вместе с эхом до его противоположного конца.
Дверь с табличкой «Смотровая» открыта. Перед ржавым перекошенным гинекологическим креслом стоит дочка. Смотрит на сооружение, склонив головку. Посасывает пальчик.
– Палец изо рта убери. – Данила смущен.
– Папа, это что? – уже не боится непонятного, пытается влезть.
– Старый космический корабль. – Даня тянет за руку Аньку, выводя из кабинета.
– Как в «Девочке с Луны»? – не желая уходить, не отводя взгляд, вывернула назад до предела шею.
– Угу. – Надо будет забить эту дверь.
В кухне на Данькином месте – Василий. Прихлебывая, попивает кофе. Люда роется в сумке. Достает фонендоскоп.
– Сама напросилась, – объясняет, ухмыляясь Левка.
– Там, Борисыч, и для тебя клиент есть. – Василий добавляет еще сахару в кофе, доливает кипяточку – крепкий.
Приемный покой в пятидесяти метрах от общежития. Доставив больных, фельдшер сразу же отправила водителя за врачами к ним домой. Левка хотел сам пойти – Людмила только приехала, устала, маленькая дочка, вещи, хозяйкины суеты – но Людка не удержалась.
«Скорая» привезла двоих. Пацана «непонятного» да алкаша с отравлением. Одновременно с двух вызовов.
Вот, Данечка, и началось.
Люся пошла к своему, Данила – к своему. Левка не усидел. Отправился за ними.
На станцию прошедшей ночью прибыл вагон со спиртным. И в одиннадцать «Красная Шапочка» наконец-то открылась. С двух концов улицы Советской по указанному Ильичом направлению, кивая радостно вождю, к винной лавке начал стекаться народ. На какое-то время очередь стала единственным живым местом в поселке. Радостный гул при открытии дверей магазина через несколько секунд сменился гулом разочарования. Что-то видно напутали поставщики. Вагон прибыл не с водкой. Вагон прибыл с шампанским. Очередь, тем не менее, не поредела. Талоны нужно было отоваривать. Шампанское скоро закончилось. «Красная Шапочка» закрылась. Часть очереди пропала. А другая ее часть преобразилась на выходе. В эскадрон гусар летучих. Мучимые месячной жаждой мужики и редкие их боевые подруги устроили бивак
