скрипучего голоса даже дернулся.
– Блин, вот солдатики пошли! Ты там не обоссался, брат? – хихикнул Хорек, и, положив на грязный пол свой рюкзак, принялся в нем ковыряться.
Орех ничего не ответил.
– Покури, расслабься. Все норма.
– Я не курю.
– Ну вы даете… Вас там теперь хоть мясом-то кормят, в этих ваших службах? – Хорек включил электрическую лампу и с издевкой поглядел на Ореха. Тот промолчал, выключил свой фонарь и огляделся.
Помещение было грязное, захламленное, но обжитое. В углу лежало несколько больничных матрасов с номерами, поодаль стояли огромные кастрюли с надписями «№1» и «№3». Валялись куски проволоки, какие-то микросхемы от очень старых компьютеров, стоял наскоро собранный верстак – классическое, в представлении Ореха, убежище рейдеров. Интерьер его отчего-то немного успокоил.
Хорек скинул куртку, потянулся, открыл крышку кастрюли «№3» и попил оттуда воды.
– Ты тут живешь? – спросил Орех тихо, и как-то ему не понравилось это «ты». Может, «вы»? Возраст все-таки.
– Иногда. Я много где живу.
– А там что? – спросил Орех, указав рукой в один из коридоров.
– А хрен его знает, – безразлично ответил Хорек и принялся что-то искать в ящике под верстаком. Затем снова лукаво взглянул на Ореха.
– Да шучу я. Там дальше все нормально. Не набегут. И не услышат. Если снова визжать не будешь, – Хорек захихикал.
– Очень смешно, – несобранно огрызнулся Орех.
Хорек повозился еще с минуту и подошел ближе, разглядывая бойца.
– Слушай, ты завтракал?
– Да, спасибо, – ответил Орех, хмуро глядя в сторону. От вновь подступившей тошноты думать о еде было неприятно.
– Блин, и правда – воспитанный такой, – Хорек опять хохотнул. – Я имею в виду – жратва-то у тебя есть?
Ореху этот вопрос не понравился.
– Есть немного.
– Слушай, брат, поделись, а? Со вчера ничего не жрал – пузо орет.
– У вас что, еды нет?
Хорек чуть отошел в темноту коридора, и расстегнул ширинку, повернувшись спиной.
– Да еда-то есть…
Эхо от его голоса и журчания мочи полетело куда-то вдаль. Помещения были явно немаленькими.
– Только ведь её готовить надо. А это возни куча. У тебя-то – хлоп-хлоп, и все готово. Короче, брат – не жопься.
Пререкаться Ореху не хотелось, и он положил на верстак один из сухпайков. Хорек застегнул молнию, вернулся и начал возиться с едой.
– Вот видишь, какое дело, – сказал рейдер, закуривая сигарету, одновременно прожевывая последний кусок. – Все ведь ради жратвы…
Они сидели на полу перед примусом, от которого шло тепло. Орех зяб и грел руки о кружку со свежезаваренным чаем. Ему непонятно было, как
