из-за его работы, он много времени проводил в командировках, занимаясь геологоразведкой углеводородов, а также контролем за почвой на добывающих месторождениях. В течение тех непродолжительных периодов, что они проводили вместе, ее жизнь превращалась в яркую киноленту событий, которые происходят у обычного человека за год. А пока он находился в экспедиции, связь они поддерживали через мессенджеры. Этого едва хватало, чтобы поддерживать то настроение сумасшествия, которое появлялось при встречах, и не уплыть по серому, вязкому течению обыкновенной жизни.
На самом деле их отношения, с учетом всех встреч, были только в самом начале пути. Их связь длилась второй год, и возможно, это было состояние той эйфории и влюбленности, которое проходит через три месяца или полгода непрерывных отношений. Но их обоих это устраивало. Задумываться о сложных вещах не приходилось, и можно было просто наслаждаться этим безумием. Именно так называла их отношения Эмма. Она, как жесткий прагматик, считала, что не стоит вкладываться в проект, если есть сомнения в его доходности.
– Почему ты решил отрастить бороду? – спросила Меган по дороге домой в такси.
– Это не я решил, это борода решила за меня. Я ее сбрею. Когда ты долгое время проводишь в тесном мужском общении, пусть и по работе, то некоторые привычки отваливаются за ненадобностью. Например, бриться каждый день. Да и смысл? Там привлекательных женщин нет, – эти слова он произнес, глядя на Мег с тоской.
– Совсем ни одной?
– По правде, заходила к нам пару раз толстушка Рут. Но она не в моем вкусе. Я думаю, она больше по части Сэма.
– Что за толстушка Рут? – совсем недоумевая спросила Мег.
– Могу показать тебе фотографию. Она не совсем следит за эпиляцией а-ля дама из 60-х.
Он достал из куртки фотографию, на ней были изображены Дэвид и Сэм, широко улыбающиеся в камеру, а в окне за их спинами едва можно было различить белого медведя.
Меган посмотрела на фотографию:
– А по-моему, она очаровашка! Можно я оставлю себе фото?
– Ах, Рут, нет! Мег, ты меня лишаешь последней надежды на других женщин.
Такси остановилось в квартале с трехэтажными домами из красного кирпича. Почти к каждому подъезду вела железная лестница, на которой летом жильцы квартир выставляли горшки с различными цветами: петуньями, бархатцами, бегониями и настурциями. Зимой вход украшали хвоей и гирляндами, а осенью, поднимаясь домой, можно было случайно наступить на тыквы. В любое время года улица, на которой жила Меган, выглядела уютно.
Они поднялись в квартиру. Меган кинула ключи на столик рядом с дверью. Не поворачиваясь к Дэвиду, она стала снимать пальто, дыхание ее стало прерывистым, с замиранием, взгляд уставился в одну точку. Она уловила момент тишины в комнате и на секунду подумала: а что если все это не по-настоящему? Ей хотелось убедиться, что это не обыкновенный
