Так что другой жизни Георгию особо и не хотелось. Он понимал, что это несколько эгоистично. И лешие, и волкодлаки заслуживают поддержки человеческого населения, но ради этого необязательно бунты устраивать. Когда у них была Маринка – смысл в Организации был. Наследница княжеской силы в теории должна была стать идеальным правителем – всех понимающей и всех устраивающей. Как из нее мог получиться хоть какой-то правитель, Жорик представлял слабо, но в ее образе была надежда на будущее. При этом законное и довольно светлое. И люди за ней тянулись. А потом эта глупая ссора с Вампиловым. Алекса вынудил какой-то подозрительный тип сказать, что разлюбил (как в это вообще поверить-то можно было?). Маринка же ну очень внезапно отреагировала абсолютно спокойно (не рыдать, но сбросить его со скалы точно должна была по мнению Жорика), помахала ему рукой, и исчезла. Буквально растворилась в воздухе. А потом это тело, опознание. Ужасно. И Алекс… стыдно себе признаваться, но в те дни Жорик даже иногда жалел, что и тот продолжает жить. Настолько его переломала потеря, вина и неизвестность.
Жорик тогда остался в Организации, чтобы узнать, почему и как пропала боевая подруга. Без нее смысла не было, прав был Дэн. Да и какое светлое будущее может построить кучка бунтарей? Жорику нравились идеи просвещения населения и предложения реформ государству. Но эту деятельность давно запретили. Переворота же он однозначно страшился – ни к чему хорошему бунты и революции не приводят. Это кровь и смерти – такого будущего Китежу он не желал. Но была проблема в том, что эту кучку бунтарей возглавляет отец, с какими-то планами, программами, речами… И мама там же. И Алекс с Сергеем. Оставался по сути по привычке и за компанию.
Ну и еще ради бунташеского духа свободы, тайны и приключений – сплошной романтизм, которого так не хватало в обычной жизни. Не мог же Гера взять и пройти мимо всего этого, такого заманчивого?
Да и Вече долго не отправляло за ними жандармов. Первые собрания Организации проходили вообще в доме родителей за кружкой чая. Потом началась слежка, тайны, погони. Веселуха!
А тут люди от этого страдают, статьями угрожают… И все по его собственной вине. Кажется, не стоит воспринимать всю жизнь как веселую игру.
– Да, прав ты, дружище…
– Тебе шах, кстати…
– О, быстро ты… Похоже, мат.
– Еще?
– Что-то не хочется. Ты объясни мне, сам почему в жандармах? Ты полностью поддерживаешь жизнь Китежа?
– Я? Поддерживаю! Кхех, – горько усмехнулся Данил. – Я, конечно, понимаю почему ты, твои друзья и родители этим заняты. В Китеже живется все хуже. Даже если отбросить мою собственную историю – когда отца сослали к неволшебникам, только потому что родственник преступника. Они ведь даже знакомы не были… Так только за последние годы сколько негативных изменений. Цены растут, зарплаты нет. Одна эта чайхана сохраняет стабильность. Моя мама не может жить на пенсию. Сестра, по сути, инвалид
