о лугах было бессмысленно – она либо начинала играть в немую лошадь, либо хитро уходила от ответа. Табу – со временем понял Жорик, и больше не мучил тулпара своим любопытством. Хотя при каждом упоминании Стрелой лугов оно разгоралось с новой силой.
– Отвезешь меня к дому родителей?
Стрела была немногословна – вместо ответа опустила к земле могучие крылья, так что Жорик мог без проблем сесть в седло.
Кстати, еще одна загадка. Откуда седло? При том что ни недоуздков с поводом, ни, тем более, уздечек с трензелями Стрела не признавала, и ни разу они не появлялись в ее амуниции. Зато седла менялись часто.
И вот уже тулпар набирает скорость, ее ноги в последний раз отталкиваются от земли, могучий взмах белоснежных крыльев, еще один – как и всегда сердце чародея наполняется трепетом и восторгом!
«Лечу! Я лечу!»
Ни с чем не сравнимое ощущение! Только в полете можно дышать полной грудью! Только в полете можно чувствовать себя по-настоящему счастливым!
Стрела пошла на вираж – крылья наотмашь, тело под углом – Жорик покрепче сжал бока лошади и глубже наклонился к шее, потрепал по развивающейся гриве. А внизу – красота! Древнее с виду заброшенное поместье старинного рода личей огромной темной громадиной возвышается над пустынным старым парком с прудом. Мрачное, не живое, в анабиозе. И только на почтительном расстоянии от него растут кажущиеся маленькими по сравнению с ним дворцы Темной аристократии Китеж-града. Дом, милый дом, ага.
А чуть позади тулпара размашистым галопом по воздуху скачет Барсик. Язык до ушей, шерсть развевается – доволен, любит с Жориком по воздуху скакать. Воздушный бег и был уникальным умением хранителя Сереги.
***
Жорик оставил тулпара и Барсика во дворе небольшого двухэтажного дома, покрытого черепицей цвета ржавчины. Все здесь было как всегда: лужайка с клумбами, несколько плодовых деревьев, старомодные наличники на окнах. Пес радостно залаял – ему навстречу выскочила старушка Муха – такой же пес-хранитель. И с задорным лаем они стали носиться по опавшей листве.
– Ма-а-ам! Привет! – крикнул, открывая дверь Гера. Вот где по-настоящему милый дом. – Эй! Мам! Ничего, что я без предупреждения? Еда есть какая?
– Что, опять твоя очередь быть месяц домработницей? – послышался язвительный голос Алисы из зала.
– Я тоже по тебе соскучился, майн либерн систер! – усмехнулся Жорик, все никак не могущий справиться со шнурками.
– Ну-ну, – скептически отозвалась сестра, не отрываясь от трактата. – Родителей нет. В магазине вроде. Или Кремль штурмуют – вас не разберешь.
– А поесть что есть? – Жорик в который раз проигнорировал обиду сестренки за то, что ее не берут играть с собой в песочницу.
– Кажется, был борщ, – Алиса оторвалась от книги и задумчиво посмотрела на вошедшего в гостиную
