офицером – почетно. Еще и страну повидаешь, по гарнизонам перебираясь. Но наблюдать за потенциальным преступником из удаленных от центра гарнизонов трудно, так что отказали Данилу и в военной службе. В милиционеры идти сам отказался: годами стоять в подземных тоннелях движение регулировать – нет уж, спасибо. В жандармерию даже соваться не стал – что за бред с такой наследственностью идти в политический сыск?
Но все получилось иначе. Пришло письмо, с личным разрешением генерал-полковника, руководившего Третьим Отделением. Что ж, весьма дальновидно приручить новое воплощение Кузара. Ещё и с возможностью однажды использовать его против Ареса.
Накатившая злость не притупила внимания. Данил наклонился, заметив какую-то тряпку под ногами. Любопытно… Черная балаклава одного из бунтарей. Ну и дебилов набирают в эту Организацию. Если ее обладатель однажды попадет к жандармам, очень легко будет доказать, что он был на этом собрании. Жандарм аккуратно свернул новую улику, и отправил ее в зип-пакет – криминалистам будет что изучить. Судя по завалу, его добыча может вскоре пригодиться.
***
После тьмы пещеры, только прорезавшееся из-за облаков заспанное солнце нестерпимо резало глаза. Данил поморщился, и устало побрел в сторону сбора своей боевой команды – еще один повод быть недовольным.
Свора сбилась усталой кучкой, парни изредка перебрасывались короткими фразами, напряженно курили, с нетерпением ожидая, когда же наконец эта долгая смена закончится и можно будет отправиться по домам. Немного не дойдя до них, Данил едва заметно кивнул сослуживцам и тоже потянулся за сигаретами. Кинул взгляд на зачарованный умельцами-красналями экран телефона – отметил время окончания операции, кинул короткий взгляд на пару не стоящих внимания уведомлений. Стайка молодняка синих мундиров без какой бы то ни было симпатии покосилась на коллегу. Данил прекрасно осознавал, что его нелюбовь к коллективу абсолютно взаимна.
Только так косячили на операции, наверняка никого не поймали. Да и что с них взять? Ни у кого ни грамма стремления к порядку и справедливости. Еще и моложе Данила все на год-другой. Те ребята, с которыми он учебку заканчивал, уже давно в других званиях и других должностях. Один только Гайнайло, однокурсник, – и тот уже старшим унтер-офицером давно служит, командует тут всеми.
Некоторое время все сидели в тишине – ждали возвращения командиров. Но тишина, даже после тяжелой рабочей ночи, надолго не задержалась.
– Ну, что? Хоть кого-нибудь взяли? – раздался голос одного из стаи.
– Вроде нет…
– Климентьев с Барановым живы?
– Говорят, да, но камнями их неплохо засыпало.
– Да за одно употребления ментальной магии этих троих в крепость посадить можно!
– Да! Сколько можно нас лишней опасности подвергать!
