Белый камень. Очень старое название. Сохранилось ещё с древних времен. А вон там находится наш посёлок! – Ганга указала рукой вниз и на восток, где среди зелени пестрели крыши крохотных домиков.
– Красиво! – одобрительно промолвил я. – И давно ты живёшь здесь?
– Давно, очень давно!
Девушка произнесла это таким серьёзным тоном, как будто жила на свете, по меньшей мере, уже лет сто, поэтому я с трудом скрыл улыбку.
– Значит, хорошо знаешь здешние места? Далеко ты заходишь в горы со своими козами?
– Когда как.
Ганга неопределённо пожала плечами, на ходу срывая синий хрупкий цветок и теребя его тонкими пальцами.
– Иногда очень далеко, на север, – показала она рукой. – А чаще всего здесь, неподалёку от посёлка и института. Хотя трава здесь не такая сочная, как на высокогорье.
– Весело, наверное, студенты живут в институте? Знаешь многих?
– Совсем не многих! – возразила Ганга. – Некоторых только. Им почему-то не всегда разрешают посещать наш посёлок. Почему так? Не пойму. А ребята там все хорошие.
– Наверное, у тебя много поклонников среди них?
– Вовсе нет, – снова возразила Ганга, кинув в мою сторону быстрый взгляд. – Я знакома только с девушками. Они все спортсменки. Ребята, правда, тоже приходят к нам. Даже к себе на праздники в институт приглашали… – Она немного смущенно улыбнулась.
– А ты что же?
– Я не пошла.
– Почему? – удивился я.
Девушка, молча, посмотрела мне в глаза, и я понял, что задал бестактный вопрос. Чтобы как-то сгладить свою вину, спросил:
– А сама ты спортсменка?
Её фигура, несомненно, говорила о давней дружбе со спортом, гимнастикой или танцами.
– Немного. Только я занимаюсь спортом не так, как они.
– А что они делают?
– Взбираются на горы!
– На горы?
– Да. Но не просто взбираются, как скалолазы, а с аппаратом для антигравитации. Знаешь?
– Да. Называется стартинг.
– Честно говоря, боюсь я его! – Ганга сокрушенно покачала головой. – Сама я выросла в горах, многое видела, а аппарата этого боюсь с некоторых пор.
– Почему?
Я старался сохранить спокойствие, хотя внутри у меня уже начинало разгораться нетерпеливое волнение. Ганга молчала некоторое время, задумчиво хлестая траву тонким прутиком, который подобрала до этого. Брови её заметно хмурились. Наконец, она сказала:
– Как-то и я хотела попробовать так же, как они, но теперь, когда не стало Дии, ни за что не буду… – последние слова она произнесла совсем тихо, но от её слов меня, словно пронзило электрическим разрядом.
Я даже вздрогнул. Это не ускользнуло от внимательной девушки.
– Что с тобой? –
