спокойствия, и потому продолжив вспоминать, его походка из спокойной, сменилась хаотичной. Чуковский начал ходить вдоль и поперек по кабинету, пытаясь совладать с раскатами боли, потирая виски ладонью. Дождь, тем временем, усиливался словно стараясь увеличить градуса накала внутри Андрея.
– Видите-ли… как я уже говорил ранее, – наконец заговорил Чуковский, – я к тому времени… когда встретил Макса, был отцом четырехлетней дочери. Во время второй недели, которую я проводил в клинике, меня навещала жена с дочкой. Так вышло, что во время перерыва, в ходе сеанса… Ксения и Макс.…они познакомились. И быстро подружились. Жена приходила еще дважды на той неделе. Макс и Ксюша вновь встретились и были рады друг другу. Так вышло, что наши семьи сдружились. В течении следующих лет наши дети росли бок о бок. Оказалось, что даже наши дома расположены всего в двадцати минутах езды друг от друга.
Рассказывая вам все это, я.…начинаю теперь верить и в мистику, т.к уже неоднократно в мою жизнь врывались события, окруженные числом «двадцать».
Андрей прервал свой монолог. Боль была адской. Он облокотился руками на спинку позади дивана. Его дыхание было тяжелым и прерывистым. На лбу проступили капельки пота.
– С вами все в порядке?
– Да я.…просто… в последнее время… самочувствие неважное…
– Вы уверены? Вы плохо выглядите, – с нескрываемой тревогой в голосе произнес профессор.
– Не стоит, правда. Я… обойдя диван и вновь на него присев, это сейчас пройдет… это приступ. Ничего серьезного… просто… голова раскалывается…
– Приступ? В вашем возрасте? Из-за чего же?
– На нервной почве. Это все из-за…
– Макса?
– Да. Тут замешан не только он… как я вам говорил первый раз по телефону, это личное дело.
Долгорукий с тревожным видом продолжал разглядывать человека, пришедшего к нему буквально пять минут назад, будучи на вид полностью здоровым и теперь, после краткого рассказа, выглядел очень слабым.
Долгорукий встал из-за своего стола и быстро подошел к Чуковскому, положив свою ладонь ему на лоб.
– Да вы весь горите!
– Я говорю вам, это ерунда. Так мой организм реагирует на стресс…
– Так организм реагирует на вирус, друг мой. А ваше состояние больше смахивает на подозрение, близкое к микроинсульту как минимум. Вы прилягте, Андрей Станиславович. И раз уж вы не хотите, чтоб я вызвал карету скорой, тогда вам стоит как минимум принять две таблетки валокордина. И одну – аспирина. И даже не отпирайтесь. Я настаиваю.
С этими словами, Богдан Васильевич, подошел к столу, и открыв верхний ящик извлек оттуда упаковку валокордина, выдавив из нее две таблетки белого цвета. Затем откупорив новую упаковку с аспирином, изъял оттуда белесую капсулу, направившись к Чуковскому, по пути наполнив пластиковый стакан воды из бидона. Любезно
