по– видимому, понимавший её с полуслова, тут же исчез. А спустя несколько минут вновь появился, но уже с железной кружкой в руках.
– Пейте, Клавдия Ивановна, – выхватив у него кружку, настаивала она, – пейте.
Сделав несколько маленьких, а после и пару больших глотков старуха действительно почувствовала себя лучше. Прояснился взгляд и дышать стало легче. Хотя своих спасителей она никак не могла вспомнить.
– Ну вот видите, – довольно улыбнувшись сказала незнакомка, – Хоть цвет на лице появился… Может передохнете у нас дома? Тут совсем рядом.
– Спасибо, милочка, но мне все таки лучше домой пойти. – ответила старуха, отлипнув от столба.
– Ну, тогда мы вас проводим, хорошо?
– Если только вы настаиваете…
– Юра, помоги. Что опять стоишь, как вкопанный.
По команде незнакомки Юра вновь ухватился за кружку и исчез.
Шли они долго. Утренняя прыткость покинула старуху. Женщина поддерживала её за свободную руку. Мужчина плёлся где-то сзади. Впиваясь траками в асфальт, мимо них проехало четыре танка, облепленные, словно мухами, военными в черных масках. Вслед за ними тянулись несколько грузовиков с тентоваными кузовами.
Не подавая вида, они шли дальше, пока впереди не показался дом Клавдии Ивановны. Знакомые, выбеленные добела, стена прибавили старухе сил и она даже немного ускорила свой шаг, но вдруг почувствовала, что незнакомка придерживает её.
– Мы, наверное, пойдём, Клавдия Ивановна, – сказала она, косясь на грузовик, стоящий в тени старого орешника, напротив дома старухи. – Вы дальше сами, хорошо?
Уловив испуг в голосе незнакомки старуха закивала головой и отпустила провожатых в обратный путь:
– Спасибо, милочка. – сердечно поблагодарила она их в след. – И вам Юра тоже…
Не оборачиваясь, они двинулись обратно, а Клавдия Ивановна пошла к дому.
– Мама! Мама! Здравствуй, родная! – вылезая из кабины прокричал мужчина в заношенной военной форме так, как будто она находилась в ста метрах от него, а не в десяти. – А я сижу, гадаю – ты идёшь, не ты…
– Здравствуй, сынок! – ответила старуха остановившись.
Немного покачавшись, Федька подошёл к ней и жарко расцеловал в обе щеки, обдав при этом легким перегаром.
– Как же я соскучился за тобой…
– Да я уже почувствовала, как соскучился, – показательно помахав перед носом ладонью съязвила Клавдия Ивановна, не переносившая его пьяным.
– Да я немного, мам… работа такая, – попытался оправдаться Фёдор, но запнулся, пристально рассмотрев мать, – А ты что такая кислая? Случилось что-то… или не рада видеть?
– Да что ты, сынок, конечно рада. Просто устала немного… – объяснилась старуха, стараясь выдавить из себя улыбку, которая была больше похожа на гримасу.
– А-а-а, – понимающе закивал Федя, – Ну а в дом позовёшь?
– Конечно,
