это месть за неподчинение?
– Дини-ши мне должен. И человек тоже. И я желаю стребовать долг так, как считаю нужным, при этом оставаясь еще и чрезвычайно щедрой и милостивой в целом.
– Что же, ты в своем праве, сестра, – неожиданно легко смирилась спорщица и стремительно стала убираться с пути Дану. Но поздно, Богиня заметила проблеск непримиримого несогласия в ее ауре и тут же выбросила поток энергии, надежно захватывая непокорную.
– Ты ведь не уймешься, сестричка? – рассмеялась она. – И испортишь мне все развлечение.
Ану молчала, не смея солгать, не тогда, когда Дану может читать ее всю из-за прямого контакта.
– Что же, тогда мне придется принять меры, – продолжила Дану. – Посиди-ка ты внутри Завесы, пока все не закончится!
Ану не делала попыток вырваться – не ей тягаться в силах с самой верховной Богиней – и просто наблюдала, как та создала в гамаде односторонний тоннель, который запрет ее в теле Завесы.
– Обещаю, это будет так недолго, что ты вряд ли успеешь соскучиться, сестричка! – убийственно ласково произнесла Дану, готовясь швырнуть ее в пределы временной тюрьмы. – И да, оставлю тебе возможность наблюдать, чтобы ты поняла, что я всегда права!
– И в чем же будет состоять подготовка? – Надеюсь, что хоть в этом обойдется без экстрима. Хотелось бы сохранить все силы и нервы для главного испытания.
– Твоя кожа и волосы должны быть тщательно очищены, затем на все тело нанесут краску и наденут украшения. – Я стояла в дверном проеме купальни, а Лугус озабоченно и деловито перебирал многочисленные инкрустированные баночки и бутылочки и сосредоточенно кивал, когда находил нужное и отставлял в сторону.
– Краску? Господи, это-то зачем?
Брауни неуверенно пожал плечами.
– Так нужно.
– Ясно. – Очевидно, для того, чтобы придать предстоящему эротическому шоу больше эксцентричности. Других версий у меня пока не имелось.
Представила нас с Грегордианом в крови и краске, барахтающимися на белоснежных простынях… Блин, чего уж тогда сразу не в яме с грязью, чтобы варварский антураж действа был полным? Ладно, я обещала себе и Грегордиану не зацикливаться на том, как все будет, а думать о том, что принесет в итоге. Хотя и тут мало ясности. Я могу храбриться перед деспотом, но пока осознать ту степень неразрушимой близости, на которую всячески намекал он, мне не удавалось.
– Сейчас прибудут девушки-фейри, изъявившие желание помочь тебе в приготовлениях, и ты сможешь выбрать из них, – «обрадовал» меня Лугус.
– В смысле – «помочь»? Я что, сама вымыться не могу или краской обмазаться?
– Монна Эдна! – закатил темные глаза брауни с таким видом, будто слышал подобное не впервые. – Так полагается!
– Лугус, ты уже мог бы уяснить, что «так полагается» – это никакой не веский довод для меня. Любому действию, даже самому дурацкому, должно быть хоть какое-то обоснование.
– Монна Эдна, – вздохнул мужчина, –
