глотки в ночную пустоту.
– Ну его на хер, пойдем лучше в дом.
Диджей, бросил непотушенную сигарету в вытоптанную клумбу. Затем с надеждой добавил:
– Хуже уже точно не будет.
– Как знать.
Иштван поднялся по скрипучим ступенькам до первого этажа, по факту являвшимся вторым. Некоторые из них совсем прохудились, атакованные сыростью и коростами вонючей плесени. Постучав костяшками по двери, парни зашли в квартиру. Все тот же прелый запах, что и на лестничной клетке, ударил по ноздрям.
– Доброй ночи, мы от Валентина.
В ответ – лишь тишина, изредка прерывающаяся мелодичным храпом. Парни прошли в комнату. За столом посапывал мужчина, лысой головой держась за грязную скатерть. Его руки свисали вниз по швам, до самых ножек табуретки, покачиваясь от глубоких вздохов. Рядом с ним стояла непочатая бутылка водки, другая опрокинута на пол, а из пепельницы, словно змеи, струились полоски дыма. Вторая шикарная встреча меньше чем за час времени в поселке. Быть может, население настолько одичало в своей закрытости от внешнего мира, что невольным гостям кажутся дикими вполне сносные нравы и порядки? Как не крути, люди годами ничего не видели вокруг, кроме браконьерства. А так как, русский народ в крайней степени стыдливый, то ему жизненно необходимо заглушать тонкую душевную организацию – угрюмостью и водкой. Тогда народ снова встрепенется и расцветет с полной готовностью сражаться против системы. До того момента, пока вновь не придет похмельное утро.
– И чего будем делать? Будить?
Макс неуверенно пожимал плечами, переминаясь с ноги на ногу.
– А ты что предлагаешь? Лечь спать и проснуться с ножом возле шеи и расспросами, кто мы такие? Не уверен, что он вообще помнит, как его то зовут.
– Здорова были, гости дорогие. Мужчина поднял здоровенную ладонь вверх, по направлению к парням, не отрывая головы от стола.
– Я Коля, но все меня знают, как Бурого. И вы знайте. Водки выпьем?
– Привет, Мы Макс и хм, Денис.
Иштван решил не шокировать своим заморским именем и без того уставшего человека.
– Мы пить не будем, завтра работать. Нам бы поспать.
Последняя фраза заставила Николая приподняться. Он сначала посмотрел на ведущего, затем повернул голову в сторону диджея, выдохнул скопившийся воздух через нос и пальцами правой руки собрал возле себя три рюмки. Левой рукой он отодвинулся от стола, пытаясь поймать равновесие на неустойчивой табуретке. Его взгляд был затуманен, неразборчив и казалось, что Бурый не видел ничего дальше своего сломанного носа, пытаясь схватиться за стеклянный сосуд. После неудачных попыток поймать неуловимую бутылку, он все же кое-как схватился за горлышко. И, высвободив из себя победный смех, более похожий на хрюканье довольного порося, откупорил сорокоградусную. Знакомым движением, явно въевшимся в мышечную память, мужчина наполнил рюмки до краев, проливая часть жидкости на серую от разводов
