дверь, так как снега выпало порядочно, и мне бы снова пришлось выбираться через окно. Выйдя на перрон, найдя глазами еле различимую фигуру, направился к ней.
– Здравствуйте! – сказал я, не доходя до бездомного метра два. Отсюда я смог разглядеть его лучше – это был мужчина лет пятидесяти, склонный к полноте. На нем было серое драповое пальто все в саже или мазуте, а может и в том, и в другом. Лицо его тоже было перепачкано чем-то черным. Только сейчас я увидел, что он сидел возле потухшего выложенного из камней очага, которые, по всей видимости, он собрал возле путей. Очаг порядком замело снегом, но все же, по какой-то причине на нем снега было совсем не много, как и на бездомном. Странности этой я не придал значения, мне было не до таких мелочей. Человек раскачивался вперед-назад, что-то бормотал себе под нос. Подойдя вплотную, я еще громче произнес: «Здравствуйте!». В ответ он повернул в мою сторону голову и кинул на меня взгляд, полный отчаяния и отрешённости. Когда наши глаза встретились, он замер и замолчал. Но это длилось секунды две от силы, потом он снова начал раскачиваться и принял прежнее положение, что-то бормоча себе под нос.
– Здравствуйте, меня Макс зовут, – начал я снова,– вы не знаете, где все люди? Со мной случилась странная вещь, я ехал на электричке домой, уснул, проехал свою станцию. Что это за станция, что это за город? –сказал я как можно громче, но бродяга качался взад-вперед и мычал, не обращая на меня никого внимания.
– Ты слышишь меня?! – воскликнул я, теряя терпение. После этих слов сидевший сильно вздрогнул, повернул медленно голову в мою сторону, взгляд его просветлел. На секунду мне показалось, что он даже слегка улыбнулся мне.
– Знаете, молодой человек, – начал он тихо, – Христос был евреем, говорил он на арамейском языке и спасал еврейский народ. Он был проповедник и яростный сторонник истины, проповедовал на улицах, путешествуя из города в город. Он был бродяга. – По акценту я сразу понял, что говорящий был земляком Христа. Очень занимательно было слушать речь еврея о еврее.
– И воспитывала его мать как еврея. Отец Христа, к которому он обращался, был Яхве, тоже Бог евреев и еврейский. Вы в курсе, что у христиан три Бога?– как бы округляя глаза в каком-то припадке, продолжал бездомный.
– Бог – Сын, Бог – Отец, Бог – Дух Святой. Христиане многобожии. – Последние два слова он выдавил с огорчением и как-то тихо, как бы боясь быть кем-то услышанным.
–Причем тут это?! – с недоумением воскликнул я,– станция какая? Город какой? Говорю же тебе, я проспал остановку. Из-за пурги не могу покинуть терминал, этот странный снег не дает мне дойти до остановки. Где все люди? Что здесь происходит?! – теряя терпение и переходя на крик, перебил я. Но бродяга гнул свое:
– Он был против не только действующих устоев, он презирал их, говоря и проповедуя об этом в храмах. Он говорил, что он сын Бога и дарует новый завет.– Мой собеседник
