жизни или что я узнаю этим вечером, Финн всегда будет для меня на первом месте.
Я беру в ладонь телефон и набираю номер матери: она одна в своей машине, и ничто не сможет ее отвлечь. У нее не останется другого выхода, кроме как полностью сосредоточиться на моих словах. Может быть, хоть так я смогу достучаться до нее.
В телефоне раздается один гудок, а затем она берет трубку.
– Привет, Калла! У тебя все хорошо, милая? – После ее слов за ужином, которые разорвались ядерной бомбой над нашими головами, ее голос звучит подозрительно весело.
– Все нормально. В доме нет электричества из-за грозы, но все в порядке. Я хочу поговорить о другом… Финн не может остаться один. Он должен поехать в колледж со мной. Вот что я хочу тебе сказать. Почему ты не понимаешь, насколько это важно? – я не могу выразить все свои эмоции по телефону.
Краем глаза я замечаю дневник Финна, лежащий на столе. Если бы мама и папа знали все, что он пишет в нем – странные фразы на латыни, перечеркнутые слова, все это безумие, – тогда я могла бы быть уверена, что не получу от них такого удара в спину.
Но они ничего не знают, потому что слишком уважают его личное пространство, именно поэтому они так горят желанием научить нас независимости, в том числе и друг от друга.
Я слышу, как мама вздыхает, потому что этот разговор слишком утомителен, она устала от него.
– Ты знаешь наше мнение по этому поводу, – мягко произносит она. – Я понимаю, ты затеяла этот разговор, чтобы защитить Финна. Мне нравится, что ты такая заботливая, но, Калла, ему нужно научиться жить без этого, впрочем, как и тебе. Ты должна понять, каково это – жить самой по себе, не опекая постоянно своего брата. Пожалуйста, поверь, нам лучше знать.
– Но, мама, – не сдаюсь я, – после всего, что случилось сегодня вечером… Кое-что произошло. Поэтому я лучше, чем когда-либо, понимаю, что Финна нельзя оставлять одного. Я понимаю его как никто другой.
– А что случилось сегодня? – спросила мама с торопливым любопытством. – Что-то случилось с…?
– Ничего такого, что я хотела бы обсуждать по телефону, – устало перебила ее я. – Просто… Пообещай мне подумать над тем, чтобы не разлучать нас с Финном. Пожалуйста! Он – часть меня, а я его часть. Мы близнецы. В чем-то он отличается от меня, но мы одинаковые в миллионе других вещей. Никто не понимает его лучше меня. Я нужна ему.
Мама снова вздыхает.
– В том-то и дело, дорогая, – деликатно произносит она, – между вами есть одно-единственное отличие. Вспомни тот день, когда мы обо всем этом узнали. Расскажи мне, что тогда случилось?
На этот раз вздыхаю я, потому что мое сердце болит, и я не хочу теперь говорить об этом. Наверное, это было плохой идеей – звонить ей.
– Ты все сама знаешь, – вяло бормочу я.
– Сделай одолжение, – просит она меня.
– Мы играли в «Захвати флаг»[1] в детском саду, – выдаю я механически, как будто зачитываю строчку из книги. Закрывая
Командная детская игра, популярная в США. У каждой команды есть свой флаг. Главная цель игры – захватить флаг соперника, не будучи при этом осаленным.
