а ему ответить никто не смеет. Кудряш вспоминает, как Дикого на перевозе обругал гусар, которому он не мог ответить тем же, и как потом Дикой срывал злость несколько дней на домашних. Борис говорит, что никак не может привыкнуть к здешним порядкам. Кулигин отвечает: «Жестокие нравы, сударь, в нашем городе… В мещанстве, сударь, вы ничего, кроме грубости да бедности нагольной не увидите. И никогда нам, сударь, не выбиться из этой коры! Потому что честным трудом никогда не заработать нам больше насущного хлеба. А те, у кого деньги, сударь, тот старается бедного закабалить, чтоб на его труды даровые еще больше денег наживать…» Кулигин вспоминает, что Дикой ответил городничему, когда тот пришел к нему по жалобам работников, что их рассчитывают неверно: «Недоплачу я им по какой-нибудь копейке на человека, а у меня из этого тысячи составляются, так оно мне и хорошо!»
Появляется Феклуша с еще одной женщиной. Феклуша говорит, что вокруг «благолепие», что «в обетованной земле живете», благословляет «народ благочестивый», а особенно «дом Кабановых». Уходят.
Кулигин говорит о Кабанихе, что она «ханжа», «нищих оделяет, а домашних заела совсем». Затем добавляет, что для общей пользы ищет перпетуум-мобиле (вечный двигатель), гадает, где бы достать денег на модели.
Борис (один) говорит о Кулигине, что он хороший человек – «мечтает себе и счастлив». Горюет о том, что придется загубить молодость в этой глуши, что «загнан, забит, а тут еще сдуру-то влюбляться вздумал».
Появляются Катерина, Варвара, Тихон и Кабаниха. Кабаниха пилит сына, что ему жена милее матери, что попробуй свекровь «каким-нибудь словом снохе не угодить, ну, и пошел разговор, что свекровь заела совсем». Тихон пытается разуверить ее. Катерина вступает в разговор, но Кабаниха ее обрывает, сетует на Тихона, что не держит в страхе жену. Тихон отвечает: «Да зачем же ей бояться? С меня довольно и того, что она меня любит». Кабанова упрекает сына, что он «вздумал своей волей жить». Тот отвечает: «Да я, маменька, и не хочу своей волей жить. Где уж мне своей волей жить?» Кабанова замечает, что если жену в страхе не держать, она может завести любовника.
Тихон упрекает Катерину, что ему все время достается из-за нее от маменьки. Оставшись без присмотра маменьки, Тихон хочет пойти к Дикому выпить. Уходит.
Катерина и Варвара остаются вдвоем.
Катерина: «Отчего люди не летают так, как птицы? Знаешь, мне иногда кажется, что я птица. Когда стоишь на горе, так тебя и тянет лететь. Вот так бы разбежалась, подняла руки и полетела…» Катерина вспоминает о том времени, когда она жила у родителей – ходила за водой, поливала цветы, потом с «маменькой», странницами да богомолками шли в церковь – «до смерти я любила в церковь ходить! Точно я, бывало, в рай войду…» Ей снились необыкновенные сны, в которых пели «невидимые голоса», пахло кипарисом и т. д. Катерина говорит Варваре, что у нее ощущение, будто она стоит перед пропастью, чует беду. «Кабы моя воля, каталась бы я теперь по Волге, на лодке, с песнями, либо
