а Ленька не мог, он даже траву кроликам только серпом резал и к косе никогда не прикасался, поэтому он честно сознался:
– Иван Михайлович, косить-то я не умею.
Михалыч с удивлением посмотрел на Леньку:
– Молодец, что сознался. Но и для тебя работа найдется. Мы будем косить, а ты собирать траву и в мешки складывать.
Он прошел в другой угол сарая, покопался там и кинул Леньке несколько мешков:
– На, держи. Ну, а уж потом все вместе и донесем, – с этими словами он взял косу и вышел из сарая.
Идти пришлось недалеко – на соседний косогор.
Придя туда, Михалыч с Сашкой принялись за работу. У Михалыча, из-под косы, трава падала снопами. У Сашки получалось это намного хуже, но они быстро накосили столько травы, что ее едва удалось затолкать в принесенные мешки.
Каждый взвалил себе по мешку на плечи, и они вернулись во двор дома, чтобы подкормить ожидавшую их Рыжуху.
Чтобы подружиться с этой норовистой кобылой, Ленька осторожно подошел к ней, погладил ее по холке и протянул несколько пучков только что срезанной травы. Рыжуха покосила на него огромным глазом, а потом осторожно, взяв предложенный пучок, начала его жевать. Ленька понял, что Рыжуха признала его и, как и Михалыч, погладил ее по холке, а потом высыпал перед ней один из мешков со скошенной травой.
Но тут хозяйка позвала их в баню, и Михалыч вновь приказал парням:
– Быстро схватили ведра и натаскайте туда воды, – он указал рукой на небольшую избенку из катаных бревен.
– А где ведра-то? – недоуменно спросил Ленька.
– Там и стоят они, радёмые. Вас дожидаются, – уже весело прибавил Михалыч.
Ленька открыл дверь и заглянул внутрь избенки. В предбаннике стоял огромный чан для воды и передняя часть железной печки. Сейчас дверка в ней была прикрыта, но было видно, что внутри мерцали раскаленные угли прогоревших дров. Как только Ленька приоткрыл вторую дверь, то на него пахнуло жаром и невероятно вкусным ароматом распаренных березовых веников, поэтому он сразу же ее прикрыл, чтобы жар зря не уходил.
Заглянувший в баню Михалыч, нетерпеливо скомандовал:
– Чего стоим? Кого ждем? Хватаем ведра и таскаем воду.
Парни схватили по ведру и помчались наперегонки к ручью, который находился метрах в двадцати ниже.
Они, сделав по три ходки, и быстро наполнили чан в предбаннике. А когда Михалыч убедился, что чан полон, то он вновь скомандовал:
– Ну, а теперь – мыться!
Парни в предбаннике разделись и зашли в парную. Внутри было очень жарко и Леньке пришлось прикрыть рот рукой от обжигающего, сухого воздуха.
Для него это все было вновь. Ведь до этого он никогда не парился в такой бане, хотя в городе, когда у них еще не было ванной в квартире, он часто ходил в общественную баню вместе с папой и братьями.
Следом за ними зашел
