Витя.
Он наклонился к маленькому зарешеченному окошку, и заискивающе произнес:
– Девушка, родная, а рейс на Зею будет вовремя?
Из окна послышался, чуть ли не рык тигра:
– А тебе-то что?
– Билеты тут, на этих мальцов – он указал пальцем на Леньку с Сашкой, – Были директором заказаны.
Рык сменился на хрипловатый женский голос:
– Так давай сюда их документы.
Дядя Витя обратился к мальчишкам:
– Давайте свои документы сюда.
Леньке мама его свидетельство о рождении положила в небольшую коробочку, которая была в боковом кармане рюкзака.
Ленька поставил рюкзак на пол и, достав коробочку, передал дяде Вите свое свидетельство. Сашка сделал тоже самое.
Дядя Витя передал в щели решетки документы мальчишек, и они принялись ждать дальнейшего решения своей судьбы.
Ждать пришлось не больше пяти минут.
Из-за решетки раздался приятный женский голос:
– Берите билетики для мальчиков. Самолет будет отправляться через полчаса. Их проведут к борту. А сейчас, пусть они пройдут в зал ожидания.
Взяв билеты, дядя Витя махнул пацанам рукой и мальчишки, взвалив рюкзаки, пошли за ним.
Выйдя из здания вокзала, они осмотрелись.
Видя, что мальчишкам делать нечего, дядя Витя посоветовал им:
– Вы пока тут походите. Посадка начнется только через полчаса. А я пока тут, в тенечке, покурю, а рюкзаки можете оставить здесь, – и он прошел к ближайшей скамейке.
Напротив аэровокзала находилось здание с обшарпанной штукатуркой. Над входом в него была прилеплена вывеска, по которой можно было понять, что там находится столовая. Но, в надписи у вывески, у буквы «Л» кончик был стерт, и получалось, что там находится «стоповая».
Посмотрев на эту вывеску, мальчишки рассмеялись, но пошли в эту стоповую.
Внутри было прохладно и тихо. Они подошли к застекленному прилавку и принялись рассматривать, что там находится.
За стеклом стояли какие-то салаты и пирожки.
Сашка поинтересовался у дородной тетеньки в белом чепчике:
– А с чем у Вас пирожки?
Тетенька не спеша повернулась к мальчишкам и, внимательно осмотрев их, изрекла:
– Что? Не видишь что-ли, что там написано? Или зенки повылазили? – вся эта фраза была произнесена на одной ноте пренебрежения к недостойным покупателям, и ни один мускул на лице тетеньки даже не пошевелился.
Сашка приник к стеклу витрины и с трудом рассмотрел замасленную и расплывшуюся надпись на этикетке.
– О! С мясом! – он посмотрел на Леньку, – Будем брать?
Хотя Ленька хорошо поел дома перед отъездом, но перед тетенькой было стыдно ударить в грязь лицом, поэтому он кивнул головой Сашке:
– Буду. Два.
