зеленой девятиклассницей. И сейчас точно так же, как в тот первый раз, Банди сразу же развернулась и пошла прочь, прежде чем я смогла хоть что-нибудь ей ответить.
К сожалению, директриса оказалась не единственной, кто отошел от меня в сторону.
Я поискала глазами Джесси, чтобы понять, слышал ли он ее слова, но он, излучая самодовольство, уже шествовал обратно к своим друзьям, которые либо поднимали руки и в знак поздравления хлопали ладонями о его ладонь, либо в изумленном недоумении качали головами.
Оставшись в одиночестве, я провела руками по своему измятому платью. Теперь оно испачкалось еще больше, потому что к все еще влажным кружевам прилипла грязь, покрывавшая пол спортзала. Я подошла к столу, на котором стояли напитки и еда, надеясь найти бутылку газированной минералки или что-нибудь в этом духе, но конечно же ничего такого не нашла. На танцах в старших классах средней школы искусственно газированную минералку не подают.
– Кили!
Элиза и Морган махали руками, зовя меня обратно за наш столик.
Я взяла с общего стола банку сладкой газировки и направилась к ним, все еще цепляясь из последних сил за тот позитивный настрой, с которым я начала этот вечер.
– Это самое безумное ухаживание, которое я когда-либо видела, – сказала Элиза, просматривая на своем телефоне сделанные ею фотки Джесси и меня. – Я даже не знаю, что тебе теперь посоветовать.
Морган поставила локоть на столик и уперлась ладонью в подбородок:
– Но они же просто созданы друг для друга, тебе так не кажется?
– О, да, однозначно! Что бы ты ни делала, Кили, продолжай в том же духе. Это явно работает! – И Элиза продемонстрировала нам фотографию, на которой мы с Джесси танцевали, улыбаясь друг другу на миллион долларов.
– Кили, что с тобой? – спросила Морган. И хотя она сказала это совсем тихо, Элиза оторвала взгляд от своего телефона и посмотрела на меня.
– Ничего, – быстро ответила я и, чтобы они обе думали, что все в порядке, небрежно покрутила рукой. – Просто эта Банди настоящая сука. Да ладно, забейте.
Морган повернула голову, поискала глазами Банди и презрительно скривила рот:
– Тьфу на нее! Забудь. Не бери в голову.
Это был уже второй раз за последние две недели, когда моя лучшая подруга сказала мне эти слова.
Мы не знали, что на мобильнике Морган включилась громкая связь, когда Уэс, с которым она тогда говорила, попросил ее не приводить меня на вечеринку его друга, потому что я противная, не умею острить и к тому же никто из его друзей все равно не хочет иметь со мною дела.
Мы с Морган переглянулись, потом посмотрели на лежащий на ее кровати телефон. Морган попыталась было его схватить, но я ее опередила.
– Даже Бикер, – продолжал Уэс. Что, возможно, было еще одним оскорблением, хотя Бикера я не знала, так что не смогла бы сказать,
