style="font-size:15px;"> – Живо! – прокричал, что было мочи.
Это возымело свое действие – Лиза молнией влетела в сторожку, с грохотом захлопывая дверь. Послышался звон ключей – значит, заперлась на замок. Хорошо. Пошатывающейся походкой, мужчина направился к единственному, и вдобавок ко всему, маленькому окну, расположенному почти у самой крыши. Сейчас оно было открыто, а значит, девчонка могла его услышать.
– Лиза?
– Да, Дмитрий Аркадиевич.
– Зачем ты меня разбудила, дуреха?
– Я. Просто…Вы метались во сне, – девушка, запинаясь, пыталась объяснить причину своих действий, – Звали какого-то Егора. Ругались. Не нужно было будить, знаю. Но, Вы так страдали от своих переживаний…И я…
Похомов, тяжело вздохнув, прислонился к холодной стене дома. Он прекрасно понимал, о чем сейчас говорила Лизавета.
– Спасти, что ли хотела? – горько усмехнулся, устало потирая виски ладонью.
– Можно и так сказать…
– Ладно, забудь, – пробубнил Дмитрий, – Будь добра, минут через двадцать вынеси полотенце, и найди в шкафу с книгами альбом в красном переплете. Он тоже мне понадобиться.
– А это не уловка? – с детской осторожностью поинтересовалась Карпова.
– Нет! – последовал сухой ответ.
В считанные секунды Похомов обогнул сторожку, направляясь к колонке типа «журавль». Набрал ведро ледяной воды, и опрокинул его себе на голову. Повторил процедуру обливания несколько раз, до тех пор, пока мышцы ног не стало сводить от холода. Только после этого он устало побрел к крыльцу.
Лизавета уже поджидала его там, одной рукой прижимая к себе махровое полотенце и альбом, а в другой держа керосиновую лампу.
– Вот, – смущаясь, передала вещи мужчине, – Я пойду, пожалуй…
– Нет, останься, – Борзый поспешил укутаться в полотенце, – Я хочу показать тебе кое-что.
Немного поразмыслив, Лиза все же осталась. Дмитрий, вновь уселся на крыльцо. И она последовала его примеру, но на всякий случай, поставила между ними лампу.
– Когда мы ехали сюда, я сказал, что это место очень много значит для меня. И ни капли не приукрасил, – начал издалека Похомов, все больше погружаясь в воспоминания, – О нем было известно всего трем людям…
– Теперь уже четырем, – не сдержавшись, перебила мужчину Карпова, намекая на его математические способности.
– Теперь, снова троим! – осадил ее Дмитрий, – Еще утром о сторожке знали только двое.
– Не понимаю…
Борзый протянул Лизе альбом, открывая взору первую фотографию. Девушка замерла, увидев Похомова и Соколовского в подростковом возрасте. Худющие, угловатые. Загорелые. Третьего молодого человека она не знала. Однако, огромного внешнего сходства между ним, и Дмитрием, невозможно было не заметить! Все трое стояли в чисто «пацанской» позе, обнимая друг друга.
