одна свадьба не состоялась, она была не только талантливой свахой, но и замечательной повитухой.
Но не прошло и года после свадьбы, как Славка запил горше-горького на радость завистливым соседям и на горе родным, ему от ревности, словно мозги набекрень свернуло. Молодая жена ещё терпела, ходившие о ней по деревне, лживые сплетни, которые по её мнению распускались не от кого-нибудь, а с языка пьяного мужа. И они, на сто раз перевёрнутые сарафанным радио, возвращались к нему же. Но когда Славка, принося скандалы в дом, поднял на неё свои кулаки, Людмила собрала свои пожитки в чемодан и, пока спала деревня, ушла пешочком от похмельного мужа в свою деревню, которая находилась в десяти километрах от Чёртова, хоть и в родительском доме её никто не ждал. Её мать с отцом который год лежат под сенью берёзовой рощи.
Окутанная серой хмарью тумана она прошла по грунтовой дороге километра с два, не больше, от деревни Чёртова, как вдруг, откуда ни возьмись, рядом с ней остановился плетёный тарантас впряжённый вороным конём, каких в деревне видела не мало.
Людмила от неожиданности отскочила на обочину дороги, где рос золотисто-медовый донник. Испуганно взглянув на извозчика, который был ей совершенно незнаком, она молча продолжила свой путь. Вдруг слышит настойчивый голос, обращённый к ней: «Сади-ись, нам с тобой по пути». Оглянувшись на голос, Людмила ещё раз обмерила взглядом извозчика, не найдя ничего подозрительного в его облике, закинула свой чемодан в тарантас и, приподняв край платья, уже готова была поставить ногу на приступок, чтобы сесть рядом с этим извозчиком, но неожиданно тарантас прямо на её глазах как сквозь землю провалился, а из сизого тумана к ней навстречу выступила матёрая волчица. От страха Людмила закрыла лицо руками и, дрожа как листочек на ветру, ждала своей участи.
Почувствовав лёгкое прикосновение к своему плечу, Людмила, вздрогнув, разняла ладони и увидела рядом с собой сухонькую старушку, которая сказала ей: «Небось испужалась, голуба, негоже в дороге садиться к кому попало, так и пропасть можно».
– Я волка очень испугалась, от него разве убежишь далёко, и возчик неизвестно куда подевался, ладно хоть вещи вернул. Теперь вот не знаю, что мне делать, вперёд идти боязно, и назад ворочаться к пьянице мужу смысла не вижу, – ответила ей Людмила, поднимая с дороги свои пожитки.
– Не волнуйся, голуба, я провожу тебя, только ведь, если нечистый привяжется к кому, он так просто не отступится, – загадочно проговорила старушка, шагая рядом с Людмилой, которая в это время, ломая голову над сказанным, пыталась осмыслить о каком нечистом идёт речь.
Дойдя до развилки двух дорог, старушка сказала: «Дальше мне нельзя, вот возьми эти бусинки на суровой ниточке, да пуще глаза своего береги, но знай, что бы ни случилось, главное – на перепутье не свернуть со своей дороги..» – и исчезла в тумане.
