была именно такой, какой ей положено быть в это время года в русском городе средней полосы. Снега лежало еще предостаточно, но он заледенел, потемнел и потерял столь необходимую для любимых зимних развлечений липкость. Воздух был сырой и промозглый, хоть и безветренный, так как от ветра двор был защищен домом, изогнутым буквой Г, и соседним, стоящим близко, зданием. Делать было нечего; во дворе располагались две лавочки и песочница, пустующие по причине сезонной непригодности; других объектов, даже простецких качелей, не наблюдалось. По сравнению с Энгельсом, где одновременно со сдачей дома возвели детскую площадку, двор на Карла-Марла оказался грустным. На Энгельса встреча со знакомыми мальчиками и девочками была гарантирована в любую погоду. Кооператив заселялся молодыми семьями работников Горьковской железной дороги, к которой Сашины родители, к слову, не имели никакого отношения – они были блатные, как и множество других семей. Как бы то ни было, дети присутствовали в большом количестве в семиподъездном девятиэтажном муравейнике. Карлу-Марлу же построили давно, в 1947 году, о чем Саша знала благодаря выложенным грязно-розовыми плитками цифрам на первом этаже прямо при входе в ее – первую – квартиру. Что, кстати, было особенно – жить в квартире номер один, хоть этот факт и не примирял до конца с необходимостью переезда в скучный дом, жильцы которого успели состариться, а дети если и встречались, то лишь немногочисленные внуки первоначальных обитателей. Безликий адрес на Энгельса запоминался с трудом: дом 59, четвертый подъезд, квартира сто восьмая. Дедов же адрес даже двухлетняя Сонечка произносила без запинки (когда не спешила): Карла Маркса, один, квартира один.
Так, значит, был легко запоминающийся адрес, обманчивый, как блестящая обертка безвкусного батончика, и было удобное расположение – в центре города, в пяти минутах ходьбы от красивой площади Ленина, где, кроме обязательного одноименного памятника (вот в семейном лексиконе и появился еще один почти родственник), находились также здание горсовета с мощными колоннами, драматический театр и фонтан с зеленым сквериком. А более ничего не было, как-то: веселого двора и друзей-ровесников.
Саша бесцельно бродила по двору, уже подумывая, не вернуться ли домой, когда дверь углового подъезда открылась и оттуда вышла девочка примерно Сашиного возраста. На девочке было самое обыкновенное серое пальто, какие носили все, но шапочка была очень красивая: разноцветная, с ушами, помпоном и вязаными розочками по краю. Варежек не было. Девочка стала медленно приближаться к Саше, и та продолжила ковыряние в снегу носком валенка, пытаясь сохранить вид независимый, тем временем исподлобья наблюдая за соседкой и потенциальной подружкой. Девочки побродили еще какое-то время, каждая сама по себе, вроде бы хаотически, но все же постепенно сближаясь. Наконец, соседка спросила, а скорее, бросила в воздух, не глядя на Сашу:
– А ты
