ты верно говоришь, подруга. Только одного ты так и не поняла… ни сейчас, ни потом, да я думаю, что никогда и никто ничего не сможет решать за Регину. Она, молча, выслушает и сделает так, как захочет. Никакие убеждения и доводы не будут иметь значения. Хотя каждый разумный человек понимает, что девчонка поступает во вред себе…
Ада засобиралась и стала прощаться.
– На дачу возвращаешься? – Маргарита встала, чтобы провести подругу.
– Да, поеду уже. Надо за обедом проследить, вечером Додий на выходные приедет…
Маргарита только и сказала пришедшему с работы мужу, что Регина решила не оставлять раздавленную горем мать одну и пожить с ней.
Уже поздно вечером, уложив Семена спать, Маргарита решила написать письмо Мариночке.
«Здравствуй моя родная, любимая внученька!».
…Первые строчки письма легли на бумагу. Маргарита сделала первый глоток из бокала до краев наполненного коньяком.
глава третья
Какой нормальный взрослый мужик признается себе, а тем более кому-то еще, что он боится тринадцатилетнюю соплячку? да никакой!
…Толик не мог объяснить самому себе, почему неохотно встречается глазами с падчерицей, почему не хочет оставаться с ней наедине. Почему ее не пугают его угрозы, почему не удается «усмирить» несносную ссыкуху.
Мало-помалу его жизнь обрела новый смысл: изыскать-таки способ, который позволит унизить, раздавить, «согнуть в бараний рог» падчерицу.
Не желая злить Анну и делать жену своим врагом, стараясь наоборот проявить притворную заботу о девочке, Толик испробовал все доступные средства. Избивать Регину он и не пытался, чувствуя, что это не возымеет никакого действия, но все способы психологического давления, доступные его уму, были опробованы.
Для начала он пошел в школу, где начал рассказывать о том, как плохо ведет девочка себя дома, как грубит и хамит вовсю, заботящемуся о ее благе папочке, что однажды даже подняла на «любящего отца» руку, и что вся надежда на мудрых педагогов, которые научат ее уму-разуму.
К счастью Регины, она была в школе на хорошем счету, да и Толик, признавшись в том, что не может поладить с падчерицей, добился лишь того, что выставил себя на посмешище. А потому жалобы изрядно попахивающего перегаром мужиченки, выслушали, покивали головой, не желая спорить, и пообещали поговорить с девочкой. Регина, молча, выслушала учителей и, придя домой, обо всем рассказала матери.
Вечером Анна устроила мужу взбучку, объяснив, что он только опозорил себя в глазах учителей и соседей и что все уже завтра будут над ним смеяться, потому как взрослый мужик не может справиться с малолеткой.
Так и не поняв неверность выбранной тактики, Толик решился на еще одну попытку.
Выпив пару бутылок с участковым, поплакав у него на груди, облив грязью весь женский пол без исключений,
