С какой стати кому-то такое вообразить?!
– Ну с вашей-то семейной историей… Со стороны отца, я имею в виду. Нет, никто ничего не думает, не волнуйся.
Мои родители очень разного происхождения. Если отец родился в солидной столичной семье юристов и экономистов, то мать приехала в Бирмингем из глубинки и вышла из среды батраков и фабричных рабочих, тяжким трудом зарабатывавших свой хлеб. Папа преподавал в университете (правда, в не самом престижном) и пользовался заслуженным уважением до того, как окончательно опустился. В университете родители и познакомились. Мать, машинистка в канцелярии, что называется, положила глаз на отца задолго до того, как они впервые заговорили друг с другом. Папа всегда одевался стильно и даже щегольски: отлично скроенный твидовый пиджак, галстук-бабочка, замшевые туфли. Матери тогда было под тридцать, и ее семья уже свыклась с мыслью, что Патриция останется старой девой. Когда мой отец подсел к ее столу и спросил, не хочет ли она выпить с ним чаю, мама почувствовала себя героиней глупых любовных романов, которыми зачитывалась до конца жизни. Спустя полгода чаепитий, эволюционировавших в походы по музеям, экскурсии в сельские усадьбы и задушевные беседы в университетском обществе любителей классической музыки, отцовское предложение о браке было с готовностью принято. Однако кондитерские, музеи и усадьбы оказались дымовой завесой: после картинно-красивого венчания, несмотря на все просьбы моей матери, совместные выходы свелись к пабам, закусочным и любым шалманам, где имелся бар.
В отличие от сестры, тетка Сильвия, на пятнадцать лет младше моей матери, всегда рвалась к роскошной жизни. Долгожданное восхождение начиналось с отдела галстуков в универмаге «Рэкемс»; тетка Сильвия просилась в отдел косметики, но ее не приняли (что меня удивляет, учитывая, как она всю жизнь штукатурилась). Несколько раз тетке удавалось обаять своими чарами богатеньких кавалеров, пока она примеряла им галстуки, но кавалеры неизменно исчезали, добившись чего хотели (это я вывела методом дедукции из разговоров с матерью). В конце концов тетка Сильвия оставила свои мечты и решилась попытать счастья со строителем, который ремонтировал отсыревший фундамент в доме деда и бабки. Состоялась скромная свадьба с походом в местный муниципалитет, и девять месяцев спустя на свет появились мои кузины Венди и Кристина. Строитель, дядя Фрэнк, несмотря на малообещающее начало, оказался именно таким мужем, о котором с детства мечтала тетка Сильвия: его главной целью в жизни было заработать как можно больше денег. От всевозможного ремонта жилья дядя Фрэнк перешел к покупке, реновации и перепродаже домов, а потом замахнулся и на строительство жилых комплексов. Они с теткой Сильвией переехали из скромного дома на две семьи, где им принадлежали три комнаты, в пригородный особняк, построенный в 60-х в непроезжем тупичке, а потом и в бунгало в стиле ранчо у проселочной дороги. Восходящая траектория карьеры дяди Фрэнка совпала по времени
