исторических религий, это мировосприятие, верящее в свою рациональность, объективность, естественность. «Секуляризм» – уже идеология, навязывание определенных стандартов мысли и ценностей, таких как материализм, меркантилизм, объяснение вещей «из них самих», тотальная конкуренция, политкорректность. Навязывание этих стандартов как якобы самоочевидных и единственно приличных.
– Что это значит?
– Все эти понятия априори выводятся за рамки дискуссий и не предполагают рефлексии, аргументации связанных с ними концептуальных схем. Тем самым они утверждаются в качестве символа веры, катехизиса.
– Вы упомянули о кризисе секуляризма. В чем он проявляется?
– Если коротко – в том, что секуляристское мировоззрение уже не может сохранять верность своим собственным постулатам. Например, общество потребления явно утрачивает привычку и вкус к научно-критическому восприятию мира, зато его интересуют возможности виртуальной, дополненной и смешанной реальности. Яркий пример – общественный культ трагедии, случившейся с погибшими сотрудниками «Шарли Эбдо». Главный редактор журнала «Шарли Эбдо» – Жерар Беар – говорил так: «Миллионы анонимов, все организации, главы государств и правительств, политики, интеллектуалы, публицисты, все священнослужители, которые выступили с декларацией „Je suis Charlie“, – им всем не помешает знать, что это означает: „Я – за секуляризм“ („Je suis pour la laicité“). Мы убеждены, что для большинства наших сторонников это не вызывает сомнений. Все же прочие пусть убираются ко всем чертям». Разве это не религиозный культ?
– Похоже на то.
– Ритуальная формула «Je suis Charlie» – неотъемлемая часть культа. Глобальная община «шарли» – сообщество свободно самовыражающихся по поводу чьих-то святынь, и это самовыражение, безусловно, свято для них. Таким образом понятый секуляризм требует жертв и мученичества от своих адептов. История «Шарли» – это типичный мартирий, мученическое житие. Секулярному обществу нужны свои святые, чтобы скрепить шатающееся идеологическое здание кровью и слезами. Не важно, что погибнут люди – это сакральные жертвы, приносимые на алтарь свободы.
– Свободы совести и свободы мысли…
– Ну да. Только это не случай Галилея, не воля к истине или национальной независимости. Это право девальвировать, обесценивать с помощью карикатур вероучительную ценность чьей-то Священной истории или даже чувств родственников погибших. Это сакральный смех. И этот смех тотален.
– Свобода ниспровержения святынь сама стала святыней?
– Да, конечно.
– Это не просто некий метод социального действия?
– И то, и другое. Здесь нет противоречия. Обратите внимание: свобода сакрального смеха не включает в себя самоотрицание, не доводится до логического конца. «Шарли Эбдо» не смеются над свободой, над теми, кто сочувствует им и вешает на себя табличку «Шарли». Это квазирелигиозный
