о направлении к Оренбургу отряда генерала Станиславского. – Получение генералом Деколонгом указа Военной коллегии, определяющего задачу его военных действий. – Распоряжения генерала Деколонга. – Мнения губернаторов Оренбургского и Сибирского о порядке направления военных действий. – Мероприятия Сибирского губернатора Чичерина относительно частной корреспонденции из мест военных действий. – Объявление Казанского губернатора фон Брандта о поимке Пугачева. – Распоряжения Сибирского губернатора Чичерина и генерала Деколонга о распространении объявления о поимке самозванца.
Неудача первого столкновения Сибирских войск с толпами мятежников, происшедшая вследствие малочисленности команды секунд-майора Заева, сравнительно с численным составом бунтовщиков, предводительствованных самим Пугачевым, объясняется и тем, что местность, в которой пришлось действовать команде, совершенно ей была неизвестна, да и разведочная часть, которая могла бы дать данные о движении неприятеля и его силах, вверявшаяся чинам из состава иррегулярных войск, настолько была плохо организована, что состояла в большинстве из людей, передававшихся на сторону мятежников.
В рапорте от 3 декабря[46] генерал Станиславский, излагая обстоятельства, при которых произошло падение Ильинской крепости, сообщал генералу Деколонгу, что посланный им 24 ноября к полковнику де-Марину с ордерами оренбургский казак капрал Татин, а также посланные из Губерлинской крепости 28 ноября озерские 4 казака с ордерами к секунд-майору Заеву, неизвестно где находятся, так как и по сие время еще не возвращались, несмотря на недальность расстояния; сержант же Балохонин, присланный от полковника де-Марина и обратно отправленный с известиями к нему и секунд-майору Заеву 25 числа, доехав до Разбойного редута, рапортом донес, что он отправленные с ним ордера, ехавши верхом, по причине неоднократного падения лошади, нечаянно из-за пазухи обронил. Посланный за сим вновь с дубликатами и с сопровождением казаков, как видно из донесения секунд-майора Заева, бежал с теми казаками, а куда – неизвестно.
Эта неудача не могла остаться без влияния на дальнейшее распространение мятежа, тем более что малочисленность регулярных войск, составлявших единственный оплот для администрации водворению спокойствия, делали районы целых обширных провинций беззащитными.
Количество приверженцев к мятежу среди башкирского населения с каждым днем увеличивалось, порождая опасения русского населения.
Челябинская ратуша, страшась нападения башкир, разоряющих русские поселения в Исетской провинции, сделав воззвание к своим посадским и цеховым жителям «о готовности к защите городя тем, у кого какие ружья есть» (10 декабря 1773 года), постановила просить генерала Деколонга об удержании в г. Челябинске 11-й полевой команды, предположенной к дальнейшему следованию к Оренбургу.
Исетский воевода Веревкин, находя положение Челябинска действительно
Д. № 132. Рапорт генерала Станиславского генералу Деколонгу, от 3 декабря 1773 г. № 276.
